Как отмечает политический обозреватель Рубен Маргарян, армяно-французские связи имеют крепкие и хорошие корни. В Армении всегда тепло относились к Франции и ее народу. Мы помним корабль, который спас защитников горы Муса. Мы помним Францию, которая приютила десятки тысяч армянских беженцев после Геноцида. Франция для нас это Мишель Легран, Шарль Азнавур, герой французского Сопротивления Мисак Манушян и многие другие.
Всегда теплыми были и межгосударственные отношения после обретения Арменией независимости. Жак Ширак тесно контактировал с Робертом Кочаряном. Франсуа Олланд посетил Армению, когда республика отмечала 100-летие Геноцида армян. Франция признала Геноцид армян, не поддавшись турецкому шантажу.
Но когда сегодня Эммануэль Макрон говорит об «усилении позиции» в Армении, об «исторических решениях» в отношении Армении, хотелось бы конкретней знать, что имеется в виду. Потому как никаких положительных последствий для Армении от «усиления позиции» и «исторических решений» пока не видно.
Чем гордится Макрон, говоря об исторических решениях Франции по отношению к Армении? Давайте говорить фактами. Усилия Франции остановить войну в 2020-ом не дали результата. Остановить агрессию Азербайджана против Арцаха в 2023-ом Парижу тоже не удалось. Подвигнуть Баку на соблюдение прав и безопасности Арцаха и на конструктивность в отношениях с Арменией тоже. Более того, с подачи Макрона в октябре 2022-го в Праге Никол Пашинян признал Арцах частью Азербайджана, что привело к трагическим последствиям…
В чем же заключаются «исторические решения» Парижа и, тем более, их положительные последствия для Армении? В бутафорных наблюдателях? В том, что хороший французский футболист Николя Анелька намеревается открыть в Армении футбольную академию? В приглашениях Пашиняна на престижные европейские тусовки? В поставках Армении очень ограниченной партии далеко не самого эффективного вооружения? В последней резолюции Сената по Арцаху? Так и в ноябре 2020-го Сенат Франции принял резолюцию о необходимости признания НКР. И что? Может Париж обещался обеспечить неприкосновенность границ Армении, а мы не в курсе?
Надо признать: попытки Макрона сыграть ведущую посредническую роль в армяно-азербайджанских отношениях не дали результата в плане нормализации этих отношений. Более того, активное посредничество Парижа стимулировало отрицательные процессы в армяно-российских отношениях, что усугубляло кризис вокруг Арцаха.
Были ли посреднические усилия Макрона сознательными шагами на пути реализации общего плана коллективного Запада по вытеснению России из региона? Если Парижу не удавалось сотрудничать с Москвой по проблематике армяно-азербайджанских отношений, может для Армении и, тем более, Арцаха было бы лучше, если бы Париж в нынешней сложной геополитической ситуации был не так активен в плане принятия «исторических решений» по Армении?