Посещение Ераблура я, сам того не понимания, пытался оттянуть. Видимо срабатывал какой-то инстинкт психологического самосохранения. Барьер, который говорил о том, что пока рано. Не рано. Приехать надо было в первый день. Приезжать нужно каждую неделю. Приезжать, кланяться, смотреть в глаза ребят с гранитных памятников и просить прощения как у них, так и у их родителей, которые собираются там практически каждый день и, сидя напротив, с абсолютно холодным взглядом смотрят на могилы своих детей, которые еще год назад сидели за партами. Вы не увидите у них слез, все слезы давно пролиты, слез не осталось, есть просто холодный, почти мертвый взгляд, который намного страшнее и пробирает в разы сильнее, чем любые слезы.
Ком к горлу подкатывает незаметно, еще на подъезде к пантеону, ровно в тот момент, когда запах ладана пробивается в салон автомобиля и ты понимаешь, что сейчас над сотнями могил стоят родственники и друзья ребят, которые положили свои головы во имя Отечества, и поминают своих сынов и друзей. Пройдя к пантеону, я впервые ощутил реальную национальную боль, я ощутил, что мы потеряли поколение, мы потеряли элиту. Да, именно эти ребята и должны именоваться элитой, быть примером для подражания, именно они тысячи лет защищали нашу нацию от уничтожения, а не та псевдо-элита, которая в порыве бешенства устраивает тридцатиминутные салюты, и не та псевдо-элита, которая молча сидит за столом, пьет шампанское и наблюдает за этой аморальной вакханалией. Именно ребятам с Ераблура мы должны быть благодарны, что спустя тысячи лет еще существуем и не канули в лету, они — наша элита.
Всю неделю в Ереване меня не покидало ощущение, что это не столица государства, которое пережило страшную войну, колоссальные людские жертвы, потерю святынь и стоит на грани потери государственности в принципе. Ереван казался живым, радостным, будто ничего не было, просто весна, кафешки, вино, кофе, подготовка к лету. Казался — это ключевое слово. Посещение Ераблура, который на первый взгляд выглядит как город мертвых, показало, что на самом деле мертв Ереван, мертвы эти улыбки, эти веранды и по-гречески лениво идущие по городу молодые люди. А Ераблур — он жив. И ребята, которые там лежат, живы. И я еще раз пришел к тезису, который отмечал несколько месяцев назад: жалеть нужно не погибших сынов, они погибали осознанно за свое отечество и ушли на тот свет Героями. Перед ними нужно лишь извиняться за то, что после их смерти, мы бросили знамя борьбы и позволили внутренней и внешней нечисти осквернять их память каждый день. Жалеть нужно нас, тех, кто остался жив. Тех, кто не смог побороть свои внутренние страхи и позволил себе быть сторонним наблюдателем уничтожения Отечества. Тех, кто пытается за улыбкой спрятать тревогу завтрашнего дня, который неминуемо наступит и боль, которую он принесет — будет в разы больше. А пока, Ереван слеп и глух. Он с улыбкой и салютами идет на край бездны.
Телеграм канал: @togarma301
Ком к горлу подкатывает незаметно, еще на подъезде к пантеону, ровно в тот момент, когда запах ладана пробивается в салон автомобиля и ты понимаешь, что сейчас над сотнями могил стоят родственники и друзья ребят, которые положили свои головы во имя Отечества, и поминают своих сынов и друзей. Пройдя к пантеону, я впервые ощутил реальную национальную боль, я ощутил, что мы потеряли поколение, мы потеряли элиту. Да, именно эти ребята и должны именоваться элитой, быть примером для подражания, именно они тысячи лет защищали нашу нацию от уничтожения, а не та псевдо-элита, которая в порыве бешенства устраивает тридцатиминутные салюты, и не та псевдо-элита, которая молча сидит за столом, пьет шампанское и наблюдает за этой аморальной вакханалией. Именно ребятам с Ераблура мы должны быть благодарны, что спустя тысячи лет еще существуем и не канули в лету, они — наша элита.
Всю неделю в Ереване меня не покидало ощущение, что это не столица государства, которое пережило страшную войну, колоссальные людские жертвы, потерю святынь и стоит на грани потери государственности в принципе. Ереван казался живым, радостным, будто ничего не было, просто весна, кафешки, вино, кофе, подготовка к лету. Казался — это ключевое слово. Посещение Ераблура, который на первый взгляд выглядит как город мертвых, показало, что на самом деле мертв Ереван, мертвы эти улыбки, эти веранды и по-гречески лениво идущие по городу молодые люди. А Ераблур — он жив. И ребята, которые там лежат, живы. И я еще раз пришел к тезису, который отмечал несколько месяцев назад: жалеть нужно не погибших сынов, они погибали осознанно за свое отечество и ушли на тот свет Героями. Перед ними нужно лишь извиняться за то, что после их смерти, мы бросили знамя борьбы и позволили внутренней и внешней нечисти осквернять их память каждый день. Жалеть нужно нас, тех, кто остался жив. Тех, кто не смог побороть свои внутренние страхи и позволил себе быть сторонним наблюдателем уничтожения Отечества. Тех, кто пытается за улыбкой спрятать тревогу завтрашнего дня, который неминуемо наступит и боль, которую он принесет — будет в разы больше. А пока, Ереван слеп и глух. Он с улыбкой и салютами идет на край бездны.
Телеграм канал: @togarma301
Город Героев