Нас избили, спустили в подвал, дали команду раздеваться, потом одеваться, снова раздеваться… И все это время — удары дубинками, сапогами… Особенно жестоким было избиение в голом состоянии, мы кричали, но сотрудники тюрьмы били еще больнее, сопровождая удары руганью в адрес армянского народа и всех наших святых.
После этого нас всех загнали в тесную камеру, закрыли дверь, потом открыли, и к нам ворвались несколько уголовников, которые действовали еще циничнее, чем работники тюрьмы. Это продолжалось минут двадцать, позже уголовников забрали. Через некоторое время внезапно открылась дверь и меня пальцем вызвали в коридор. Сотрудники милиции с дубинками зверски стали избивать меня, топтать ногами, обзывая «ишачьим доктором».
Придя в сознание, я обнаружил, что лежу на полу, один, в маленькой камере, дышать было очень больно… Сколько я пролежал там, не знаю… Потом меня вывели в коридор, раздели донага и втолкнули в камеру, где бетонный пол был залит водой, приказали стоять. Так, превозмогая сильные боли во всем теле, я простоял около двух суток, без пищи. На допросах у меня требовали подписать протоколы, составленные следователем.
САРКИС АКОПКЕХВЯН, 1935 г. р., главный врач больницы с. Геташен:
Был хаос, настоящий ад… Прицельным снарядом была разрушена церковь, якобы там засели боевики… Кладбище было занято омоновцами, трупы убитых разлагались… пришлось родственникам копать могилы в своих дворах.
Со своей 92-летней матерью я собрался депортироваться, но тут меня арестовали… В кировабадской тюрьме нас держали 17 дней… Мне предъявили обвинение: почему я лечил людей… Раньше я думал, что хоть формально в тюрьме есть законность… Каждого из нас били по 2—3 раза в день, на одного — по десять омоновцев… У меня перелом костей, сотрясение мозга, повреждение обеих почек… К нам приходил русский подполковник, видел, что я стою в канализационной воде, и с издевкой спрашивал: «Как чувствуете себя?»
На четвертый день я получил психическое расстройство. По словам однокамерников, я бредил и просил: «Расстреляйте меня!» Перед освобождением нас предупредили, чтоб мы не жаловались… Нас ввели в кабинет тюремного начальника, где были четыре японских тележурналиста, и им переводили, что мы всем довольны… Я очень беспокоюсь за остальных заложников, им угрожает смерть.
По данным на 23 мая сего года только из Гадрутского и Шушинского районов было взято 80 заложников, неизвестна судьба 54 из них… По свидетельству бывших заложников, с ними обращались по-зверски: завязывали им руки и, уложив лицом в грязь, держали по нескольку часов, после чего избивали дубинками, заставляли совершать друг с другом действия сексуального характера и т. д.
15 мая, с. Ехцахог Шушинского района. Около 20 омоновцев ворвались в дом Амаяка Габриеляна, избили его и сына, украли 1.500 рублей, кольца жены и взяли обоих мужчин в заложники. После вернулись в дом, избили его жену и 15-летнюю дочь, на которой разорвали одежду и воткнули палку во влагалище.
15 мая, с. Мец Шен Шушинского района. Шестеро омоновцев ворвались в дом Анушавана Григоряна (1952 г. р.), где находились его беременная жена и племянницы 15 и 16 лет. Когда омоновцы пытались в подвале изнасиловать беременную женщину и несовершеннолетних девушек, Григорян, отец троих детей, бросился на помощь, но тут же был убит несколькими выстрелами. После чего омоновцы украли из дома имущество, золотые украшения и ушли.
@military_arm
После этого нас всех загнали в тесную камеру, закрыли дверь, потом открыли, и к нам ворвались несколько уголовников, которые действовали еще циничнее, чем работники тюрьмы. Это продолжалось минут двадцать, позже уголовников забрали. Через некоторое время внезапно открылась дверь и меня пальцем вызвали в коридор. Сотрудники милиции с дубинками зверски стали избивать меня, топтать ногами, обзывая «ишачьим доктором».
Придя в сознание, я обнаружил, что лежу на полу, один, в маленькой камере, дышать было очень больно… Сколько я пролежал там, не знаю… Потом меня вывели в коридор, раздели донага и втолкнули в камеру, где бетонный пол был залит водой, приказали стоять. Так, превозмогая сильные боли во всем теле, я простоял около двух суток, без пищи. На допросах у меня требовали подписать протоколы, составленные следователем.
САРКИС АКОПКЕХВЯН, 1935 г. р., главный врач больницы с. Геташен:
Был хаос, настоящий ад… Прицельным снарядом была разрушена церковь, якобы там засели боевики… Кладбище было занято омоновцами, трупы убитых разлагались… пришлось родственникам копать могилы в своих дворах.
Со своей 92-летней матерью я собрался депортироваться, но тут меня арестовали… В кировабадской тюрьме нас держали 17 дней… Мне предъявили обвинение: почему я лечил людей… Раньше я думал, что хоть формально в тюрьме есть законность… Каждого из нас били по 2—3 раза в день, на одного — по десять омоновцев… У меня перелом костей, сотрясение мозга, повреждение обеих почек… К нам приходил русский подполковник, видел, что я стою в канализационной воде, и с издевкой спрашивал: «Как чувствуете себя?»
На четвертый день я получил психическое расстройство. По словам однокамерников, я бредил и просил: «Расстреляйте меня!» Перед освобождением нас предупредили, чтоб мы не жаловались… Нас ввели в кабинет тюремного начальника, где были четыре японских тележурналиста, и им переводили, что мы всем довольны… Я очень беспокоюсь за остальных заложников, им угрожает смерть.
По данным на 23 мая сего года только из Гадрутского и Шушинского районов было взято 80 заложников, неизвестна судьба 54 из них… По свидетельству бывших заложников, с ними обращались по-зверски: завязывали им руки и, уложив лицом в грязь, держали по нескольку часов, после чего избивали дубинками, заставляли совершать друг с другом действия сексуального характера и т. д.
15 мая, с. Ехцахог Шушинского района. Около 20 омоновцев ворвались в дом Амаяка Габриеляна, избили его и сына, украли 1.500 рублей, кольца жены и взяли обоих мужчин в заложники. После вернулись в дом, избили его жену и 15-летнюю дочь, на которой разорвали одежду и воткнули палку во влагалище.
15 мая, с. Мец Шен Шушинского района. Шестеро омоновцев ворвались в дом Анушавана Григоряна (1952 г. р.), где находились его беременная жена и племянницы 15 и 16 лет. Когда омоновцы пытались в подвале изнасиловать беременную женщину и несовершеннолетних девушек, Григорян, отец троих детей, бросился на помощь, но тут же был убит несколькими выстрелами. После чего омоновцы украли из дома имущество, золотые украшения и ушли.
@military_arm