Тигран Григорян, RCDS:
Российско-азербайджанские отношения переживают фазу обострения, но не стратегического разрыва
С конца 2024 года двусторонние отношения между Россией и Азербайджаном постепенно деградируют. Переломным моментом стал инцидент в декабре, когда российские силы ПВО сбили азербайджанский гражданский самолёт. Баку потребовал от Москвы извинений и компенсаций, однако в ответ получил уклончивые формулировки. Это стало началом системного охлаждения.
Второй виток кризиса пришёлся на июнь 2025 года, когда российские силовики провели облавы на азербайджанскую диаспору в Екатеринбурге. В результате двухдневных рейдов были убиты два гражданина Азербайджана. Ответ Баку был крайне жёстким: в стране были отменены российские культурные мероприятия, закрыт офис агентства Sputnik Azerbaijan, его сотрудники арестованы, а также задержаны несколько российских IT-специалистов по обвинениям в киберпреступлениях и распространении наркотиков. В государственных медиа усилился антироссийский тон, а азербайджанские силовики начали проверки граждан РФ, находящихся на территории Азербайджана.
Однако суть конфликта лежит глубже, чем отдельные инциденты. После Второй карабахской войны и особенно после событий сентября 2023 года, когда Азербайджан установил полный контроль над Нагорным Карабахом и добился вывода российских миротворцев, региональная архитектура изменилась. Россия больше не воспринимается как гарант или арбитр. Азербайджан, ранее действовавший с оглядкой на Кремль, теперь требует отношений на равных.
Москва теряет монополию на формат урегулирования армяно-азербайджанского конфликта. Активизировались Брюссель и Вашингтон, а сама Россия была вынуждена наблюдать со стороны. Эта дипломатическая маргинализация болезненно воспринимается Кремлём, особенно на фоне войны в Украине и нарастающей зависимости от новых логистических и энергетических маршрутов.
Азербайджан, в свою очередь, становится всё более важным для России партнёром – как в энергетике, так и в транспорте. Баку увеличил экспорт газа в Европу, и на Западе не исключают, что часть поставок может фактически быть российской, проходящей через азербайджанскую систему как «перемаркированный» экспорт. Помимо этого, Азербайджан играет ключевую роль в коридоре «Север – Юг», связывающем Россию с Ираном и Индией. Москва вкладывает в этот маршрут свыше миллиарда долларов, и инфраструктурная зависимость от Баку будет только нарастать. Эти проекты не только экономические, но и геополитические – они часть ответной стратегии России на её вытеснение из западных торговых и финансовых систем. Баку получает доходы от транзита и укрепляет своё региональное влияние. Также Азербайджан импортирует российские нефтепродукты для внутреннего потребления, продавая на внешнем рынке свою более качественную нефть.
Несмотря на эскалацию риторики и жёсткие шаги с обеих сторон, речь идёт не о стратегическом разрыве, а о переформатировании отношений. Баку демонстрирует, что больше не готов принимать московские решения как безальтернативные. Это конфликт за равноправие, а не за разрыв. Как отметил помощник президента Азербайджана Хикмет Гаджиев, происходящее – это «недоразумение», а не системный кризис.
Текущий кризис следует рассматривать не как начало геополитического развода, а как переходную фазу. Он отражает стремление Азербайджана стать уверенным региональным игроком, отстаивающим свои интересы, и попытки России адаптироваться к утрате былых позиций. Но интересы обеих сторон — от экономики до логистики — переплетены слишком плотно, чтобы позволить себе окончательный разрыв. Мы наблюдаем не крах отношений, а их переосмысление.
Полностью на
CivilNetBy Tigran Grigoryan The bilateral relations between Russia and Azerbaijan have been plummeting for more than six months. What began as a formal diplomatic strain following the downing of an Azerbaijani civilian aircraft by Russian air defense systems in December…