Ханна Нотте – эксперт по внешней политике России:
Как Россия смотрит на войну между Израилем и Ираном?
Россия реагирует сдержанно: активизировалась на международных площадках, осудила Израиль за нарушение международного права, призывает к деэскалации — всё в духе давней дипломатической линии. На заседании СБ ООН и в инициированной Россией внеочередной сессии Совета управляющих МАГАТЭ это было особенно заметно. Это — минимум, которого Иран ожидает от Москвы.
Россия предлагает посредничество и возвращение к переговорам по ядерной программе — об этом заявляют и Кремль, и МИД. Путин подчеркнул это в разговорах с Нетаньяху и Пезешкианом. Ещё в годы Трампа Россия предлагала помощь его дипломатии с Ираном. Москва старается выглядеть конструктивным игроком, не связывая это с войной в Украине – таков её расчёт.
Для России это – тонкий баланс: участвовать в диалоге с США, не вызывая подозрений в Тегеране, где давно боятся, что Москва пожертвует Ираном ради «большой сделки». Россия хочет оставаться важным игроком в ближневосточной дипломатии и не любит, когда США действуют в одиночку. Это было видно и при «Соглашениях Авраама».
Ключевой вопрос: есть ли у Москвы реальные рычаги, чтобы вернуть Иран к переговорам? Вероятнее всего – нет. При этом Россия действительно обеспокоена развитием конфликта: опасается региональной дестабилизации (в том числе на Южном Кавказе), а также волнений в самом Иране, которые могут привести к смене режима. Эти страхи у Москвы не новы — им уже более 20 лет. В дополнение: у России сейчас очень ограниченные ресурсы для Южного Кавказа.
Надо учитывать и внутренние симпатии: Путин ценит «победителей», а Израиль после провала 7 октября вернул себе уважение в глазах российских силовиков серией успешных операций. Это мнение звучало и в израильских кругах во время визитов российских экспертов.
Последствия для войны в Украине
Появились сообщения, что Иран приостановил поставки оружия России. Это вероятно, но ущерб для России будет ограниченным. Shahed-136 (Geran-2) остаются важным элементом российской стратегии ударных дронов, но теперь их производство локализовано, а самих моделей стало больше. Зависимость от Ирана снижается, хотя интерес к его технологиям сохраняется.
Что касается иранских ракет, то, по имеющимся данным, вероятно поставленные комплексы Fateh-360 в боях против Украины не использовались. К тому же, у России накоплено около 13 000 ракет, а производство может достигать 200 штук в месяц, значит в иранских поставках критической нужды нет.
С 2024 года военно-техническое сотрудничество между Ираном и Россией стало более асимметричным. Теперь Иран зависит от Москвы сильнее, чем наоборот, и война это лишь усилила.
Что Россия готова сделать для Ирана?
Военное вмешательство в поддержку Ирана исключено. Максимум – дипломатическая и политическая поддержка. Поможет ли Россия Ирану восстановить его военные возможности после ударов Израиля? Вряд ли. Москва не поставляла Ирану ни Су-35, ни современные системы ПВО, почему она должна делать это сейчас?
Некоторые российские аналитики после ударов по Ирану весной и осенью 2024 года предупреждали, что без российской военной поддержки Иран может перейти ядерный порог. Москва этого не хочет, но и ослабленный, нестабильный Иран её тоже не устраивает.
Россия будет действовать осторожно, стараясь участвовать в дальнейшем развитии событий, но избегая прямого вовлечения.
Украина была и остаётся приоритетом.
Как Россия смотрит на войну между Израилем и Ираном?
Россия реагирует сдержанно: активизировалась на международных площадках, осудила Израиль за нарушение международного права, призывает к деэскалации — всё в духе давней дипломатической линии. На заседании СБ ООН и в инициированной Россией внеочередной сессии Совета управляющих МАГАТЭ это было особенно заметно. Это — минимум, которого Иран ожидает от Москвы.
Россия предлагает посредничество и возвращение к переговорам по ядерной программе — об этом заявляют и Кремль, и МИД. Путин подчеркнул это в разговорах с Нетаньяху и Пезешкианом. Ещё в годы Трампа Россия предлагала помощь его дипломатии с Ираном. Москва старается выглядеть конструктивным игроком, не связывая это с войной в Украине – таков её расчёт.
Для России это – тонкий баланс: участвовать в диалоге с США, не вызывая подозрений в Тегеране, где давно боятся, что Москва пожертвует Ираном ради «большой сделки». Россия хочет оставаться важным игроком в ближневосточной дипломатии и не любит, когда США действуют в одиночку. Это было видно и при «Соглашениях Авраама».
Ключевой вопрос: есть ли у Москвы реальные рычаги, чтобы вернуть Иран к переговорам? Вероятнее всего – нет. При этом Россия действительно обеспокоена развитием конфликта: опасается региональной дестабилизации (в том числе на Южном Кавказе), а также волнений в самом Иране, которые могут привести к смене режима. Эти страхи у Москвы не новы — им уже более 20 лет. В дополнение: у России сейчас очень ограниченные ресурсы для Южного Кавказа.
Надо учитывать и внутренние симпатии: Путин ценит «победителей», а Израиль после провала 7 октября вернул себе уважение в глазах российских силовиков серией успешных операций. Это мнение звучало и в израильских кругах во время визитов российских экспертов.
Последствия для войны в Украине
Появились сообщения, что Иран приостановил поставки оружия России. Это вероятно, но ущерб для России будет ограниченным. Shahed-136 (Geran-2) остаются важным элементом российской стратегии ударных дронов, но теперь их производство локализовано, а самих моделей стало больше. Зависимость от Ирана снижается, хотя интерес к его технологиям сохраняется.
Что касается иранских ракет, то, по имеющимся данным, вероятно поставленные комплексы Fateh-360 в боях против Украины не использовались. К тому же, у России накоплено около 13 000 ракет, а производство может достигать 200 штук в месяц, значит в иранских поставках критической нужды нет.
С 2024 года военно-техническое сотрудничество между Ираном и Россией стало более асимметричным. Теперь Иран зависит от Москвы сильнее, чем наоборот, и война это лишь усилила.
Что Россия готова сделать для Ирана?
Военное вмешательство в поддержку Ирана исключено. Максимум – дипломатическая и политическая поддержка. Поможет ли Россия Ирану восстановить его военные возможности после ударов Израиля? Вряд ли. Москва не поставляла Ирану ни Су-35, ни современные системы ПВО, почему она должна делать это сейчас?
Некоторые российские аналитики после ударов по Ирану весной и осенью 2024 года предупреждали, что без российской военной поддержки Иран может перейти ядерный порог. Москва этого не хочет, но и ослабленный, нестабильный Иран её тоже не устраивает.
Россия будет действовать осторожно, стараясь участвовать в дальнейшем развитии событий, но избегая прямого вовлечения.
Украина была и остаётся приоритетом.