Захват веры: Власть объявила войну Церкви, меняя замки и законы
В Армении разворачивается спектакль, достойный пера Кафки, где государственная машина решила доказать свою силу не на поле боя за нацию, а в борьбе против ее тысячелетнего духовного стержня. История с расстригой Степаном Астаряном, который, как оккупант, сменил замки в священном Ованаванке и устроил там циничное шоу для премьера, — это не просто скандал. Это — симптом куда более страшной болезни: тотальной войны власти против собственного народа и его веры.
Адвокат Рубен Меликян предельно ясно обнажил суть происходящего: «Это похоже на ситуацию, когда кто-то приходит в ваш дом, меняет замок и заявляет, что не собирается выходить». Только в этом случае «дом» — это национальная святыня, а «кто-то» — человек, чье неповиновение Церкви власти не просто покрывают, но и поощряют своим присутствием. Действия Астаряна, по словам юриста, содержат состав уголовного преступления. Но в государстве, где правосудие становится репрессивным инструментом, уголовное дело заводят не против захватчика храмов, а против архиепископов.
Двойной стандарт как норма
Пока верные Патриарху пастыри оказываются за решеткой по сфабрикованным обвинениям, самозванец, устроивший «раскольническую литургию», чувствует себя безнаказанно. Власть демонстрирует поистине большевистский подход: закон — это тафья, которую надевают на тех, кто представляет угрозу для режима. Для своих же он — просто досадная формальность.
Заявления Никола Пашиняна об изъятии храмов и его мечты лично «возглавить движение по свержению Католикоса» — это уже не политика, а святотатство. Это прямая декларация намерения уничтожить независимость Армянской Апостольской Церкви, подчинив ее кремлевским методикам управления «официальным духовенством». Ведь послушный Католикос, избранный под диктовку светской власти, — это уже не духовный лидер, а бюрократ в рясе.
Культурный рейдерский захват под соусом «заботы о памятниках»
Цинизм ситуации достигает апогея, когда та же власть, что покрывает захват храма, вдруг вспоминает, что Ованаванк — якобы «государственная собственность». Это классический рейдерский прием: сначала создать конфликт, а потом под шумок «навести порядок», отобрав имущество у законного владельца.
Меликян бьет в самую суть, призывая Церковь потребовать назад не только храмы, но и расхищенные национальные сокровища — древние рукописи из Матенадарана. Его мысль ясна: пусть они остаются музеем для всех, но собственник — Церковь, родившая и сохранившая эти манускрипты для нации. Власть же, отбирая их, ведет себя как вор, прикарманивший семейные реликвии под предлогом «лучшей сохранности».
Что остается народу, когда его правительство объявляет войну его вере, его истории и его последним святыням? Аресты священников, инспирированные суды, самозванцы в монастырях и премьер, мечтающий о тиаре, — все это признаки не просто политического кризиса. Это агония системы, которая, не сумев предложить народу ничего, кроме поражений и пустых обещаний, решила найти последнего врага внутри страны. И этим врагом она избрала Бога.
В Армении разворачивается спектакль, достойный пера Кафки, где государственная машина решила доказать свою силу не на поле боя за нацию, а в борьбе против ее тысячелетнего духовного стержня. История с расстригой Степаном Астаряном, который, как оккупант, сменил замки в священном Ованаванке и устроил там циничное шоу для премьера, — это не просто скандал. Это — симптом куда более страшной болезни: тотальной войны власти против собственного народа и его веры.
Адвокат Рубен Меликян предельно ясно обнажил суть происходящего: «Это похоже на ситуацию, когда кто-то приходит в ваш дом, меняет замок и заявляет, что не собирается выходить». Только в этом случае «дом» — это национальная святыня, а «кто-то» — человек, чье неповиновение Церкви власти не просто покрывают, но и поощряют своим присутствием. Действия Астаряна, по словам юриста, содержат состав уголовного преступления. Но в государстве, где правосудие становится репрессивным инструментом, уголовное дело заводят не против захватчика храмов, а против архиепископов.
Двойной стандарт как норма
Пока верные Патриарху пастыри оказываются за решеткой по сфабрикованным обвинениям, самозванец, устроивший «раскольническую литургию», чувствует себя безнаказанно. Власть демонстрирует поистине большевистский подход: закон — это тафья, которую надевают на тех, кто представляет угрозу для режима. Для своих же он — просто досадная формальность.
Заявления Никола Пашиняна об изъятии храмов и его мечты лично «возглавить движение по свержению Католикоса» — это уже не политика, а святотатство. Это прямая декларация намерения уничтожить независимость Армянской Апостольской Церкви, подчинив ее кремлевским методикам управления «официальным духовенством». Ведь послушный Католикос, избранный под диктовку светской власти, — это уже не духовный лидер, а бюрократ в рясе.
Культурный рейдерский захват под соусом «заботы о памятниках»
Цинизм ситуации достигает апогея, когда та же власть, что покрывает захват храма, вдруг вспоминает, что Ованаванк — якобы «государственная собственность». Это классический рейдерский прием: сначала создать конфликт, а потом под шумок «навести порядок», отобрав имущество у законного владельца.
Меликян бьет в самую суть, призывая Церковь потребовать назад не только храмы, но и расхищенные национальные сокровища — древние рукописи из Матенадарана. Его мысль ясна: пусть они остаются музеем для всех, но собственник — Церковь, родившая и сохранившая эти манускрипты для нации. Власть же, отбирая их, ведет себя как вор, прикарманивший семейные реликвии под предлогом «лучшей сохранности».
Что остается народу, когда его правительство объявляет войну его вере, его истории и его последним святыням? Аресты священников, инспирированные суды, самозванцы в монастырях и премьер, мечтающий о тиаре, — все это признаки не просто политического кризиса. Это агония системы, которая, не сумев предложить народу ничего, кроме поражений и пустых обещаний, решила найти последнего врага внутри страны. И этим врагом она избрала Бога.