На вопросы ИАЦ VERELQ отвечает востоковед, эксперт по региональной безопасности и политическим вопросам Южного Кавказа, Центральной Азии и Китая Андраник Ованнисян
— Вы часто говорите о «политической зрелости» общества. Но разве не элиты, которые десятилетиями топчутся на месте, сами загнали страну в состояние хронического нездоровья? Может быть, диагноз стоит ставить именно элитам, а не обществу?
— Безусловно, именно элиты в значительной степени определяют вектор развития государства, и их инерционность нередко приводит к институциональному застою. Однако важно понимать, как формируются элиты. Например, на зависимых территориях они зачастую назначаются центральными властями и могут не иметь никакой связи с местным обществом. В случае же независимой и суверенной страны, как Армения, элиты формируются изнутри — то есть из самого общества. Это вполне логично: откуда им ещё взяться, если не из народа? Следовательно, между качеством элит и степенью политической зрелости общества существует прямая связь.
Политическая зрелость общества проявляется, прежде всего, в готовности граждан к ответственности, участию и солидарности. Если же, сталкиваясь с несправедливостью, общество выбирает молчание, апатию или патронажные отношения, это уже симптом низкой политической зрелости.
— Некоторые считают, что сегодня в Армении политическая борьба — это скорее борьба амбиций, а не идей. Согласны? Или у нас всё-таки идёт борьба идеологий?
— В современной Армении политическая борьба действительно во многом превратилась в борьбу амбиций, а не в системное соперничество идей и программ. Это отражение общего кризиса партийной культуры, где идеологическая идентичность размыта, а электоральные альянсы чаще строятся вокруг персоналий, а не ценностей.
Тем не менее, это не означает полного отсутствия идеологий в армянской политике. На фоне оккупации и этнических чисток армянского населения Арцаха, а также усиливающихся внешнеполитических вызовов в Армении усилилась поляризация между сторонниками проевропейского курса и сторонниками евразийской, более консервативной ориентации.
Если быть точным, эта поляризация в преддверии парламентских выборов 2026 года активно навязывается обществу действующими властями. Более того, власти стремятся втиснуть граждан в искусственную парадигму, где якобы «реальная» Армения противостоит «исторической» Армении.
Но в чём здесь идеология? На мой взгляд, мы скорее наблюдаем за персональными конфликтами и борьбой амбиций, которым крайне нелепо пытаются придать видимость идеологического противостояния — в особенности это касается политики премьер-министра Армении Никола Пашиняна.
— Часто звучит тезис: “Армения либо совершит качественный скачок, либо окончательно провалится”. На ваш взгляд, что сегодня перевешивает — шансы на прорыв или риски окончательной стагнации?
— На данный момент риски стагнации в Армении выглядят более выраженными, чем шансы на прорыв. В этом контексте некоторые черты текущей политики — такие как искусственное разделение общества на «старых» и «новых», преследование несогласных общественно-политических деятелей и оппозиционеров, а также громкие экономические проекты, больше напоминающие эксперименты или популизм, — вряд ли способны привести к качественному скачку.
Скорее наоборот: они усиливают процессы деградации, в которых армянское общество пребывает уже не первое десятилетие.
Конечно, это вызывает серьёзные опасения, поскольку популистские реформы и дрейф в сторону авторитаризма могут привести к дальнейшему углублению расколов, экономическому и социальному краху.
Армении предстоит сделать серьёзный выбор — и именно граждане примут его в течение ближайших полутора лет. Этот выбор будет иметь принципиальное значение для будущего армянского государства.
✅Подписаться на Анив Армения
— Вы часто говорите о «политической зрелости» общества. Но разве не элиты, которые десятилетиями топчутся на месте, сами загнали страну в состояние хронического нездоровья? Может быть, диагноз стоит ставить именно элитам, а не обществу?
— Безусловно, именно элиты в значительной степени определяют вектор развития государства, и их инерционность нередко приводит к институциональному застою. Однако важно понимать, как формируются элиты. Например, на зависимых территориях они зачастую назначаются центральными властями и могут не иметь никакой связи с местным обществом. В случае же независимой и суверенной страны, как Армения, элиты формируются изнутри — то есть из самого общества. Это вполне логично: откуда им ещё взяться, если не из народа? Следовательно, между качеством элит и степенью политической зрелости общества существует прямая связь.
Политическая зрелость общества проявляется, прежде всего, в готовности граждан к ответственности, участию и солидарности. Если же, сталкиваясь с несправедливостью, общество выбирает молчание, апатию или патронажные отношения, это уже симптом низкой политической зрелости.
— Некоторые считают, что сегодня в Армении политическая борьба — это скорее борьба амбиций, а не идей. Согласны? Или у нас всё-таки идёт борьба идеологий?
— В современной Армении политическая борьба действительно во многом превратилась в борьбу амбиций, а не в системное соперничество идей и программ. Это отражение общего кризиса партийной культуры, где идеологическая идентичность размыта, а электоральные альянсы чаще строятся вокруг персоналий, а не ценностей.
Тем не менее, это не означает полного отсутствия идеологий в армянской политике. На фоне оккупации и этнических чисток армянского населения Арцаха, а также усиливающихся внешнеполитических вызовов в Армении усилилась поляризация между сторонниками проевропейского курса и сторонниками евразийской, более консервативной ориентации.
Если быть точным, эта поляризация в преддверии парламентских выборов 2026 года активно навязывается обществу действующими властями. Более того, власти стремятся втиснуть граждан в искусственную парадигму, где якобы «реальная» Армения противостоит «исторической» Армении.
Но в чём здесь идеология? На мой взгляд, мы скорее наблюдаем за персональными конфликтами и борьбой амбиций, которым крайне нелепо пытаются придать видимость идеологического противостояния — в особенности это касается политики премьер-министра Армении Никола Пашиняна.
— Часто звучит тезис: “Армения либо совершит качественный скачок, либо окончательно провалится”. На ваш взгляд, что сегодня перевешивает — шансы на прорыв или риски окончательной стагнации?
— На данный момент риски стагнации в Армении выглядят более выраженными, чем шансы на прорыв. В этом контексте некоторые черты текущей политики — такие как искусственное разделение общества на «старых» и «новых», преследование несогласных общественно-политических деятелей и оппозиционеров, а также громкие экономические проекты, больше напоминающие эксперименты или популизм, — вряд ли способны привести к качественному скачку.
Скорее наоборот: они усиливают процессы деградации, в которых армянское общество пребывает уже не первое десятилетие.
Конечно, это вызывает серьёзные опасения, поскольку популистские реформы и дрейф в сторону авторитаризма могут привести к дальнейшему углублению расколов, экономическому и социальному краху.
Армении предстоит сделать серьёзный выбор — и именно граждане примут его в течение ближайших полутора лет. Этот выбор будет иметь принципиальное значение для будущего армянского государства.
✅Подписаться на Анив Армения