«Сбитый летчик» в Армавире
Никол Пашинян снова вышел к людям. На этот раз — в Армавире на фестивале «Фестивар». И если его команда рассчитывала на восторженный приём, то реальность оказалась беспощадной.
Холод. Равнодушие. Скука.
Вот три слова, которыми можно описать встречу. Люди стояли, слушали вполуха, мало кто хлопал, почти никто не приветствовал. Когда Пашинян закончил речь, толпа как-то вяло, по-обязанности, выкрикнула одно-единственное «Կեցցե՛».
Для артиста, привыкшего к овациям, это оказалось болезненно. Он даже начал объяснять публике, что надо кричать трёхкратное «Կեցցե». С третьего раза кое-как получилось. Но получилась не поддержка, а издевательская пародия на энтузиазм.
Речь мало кто слушал. Людям было попросту всё равно. Этот равнодушный холод говорит больше, чем любые оппозиционные лозунги: Никол Пашинян превращается в «сбитого летчика». Он выходит на сцену — и видит перед собой не верящих, не горящих, не воодушевлённых. Он видит людей, для которых он уже чужой.
Где-то в толпе стояли его верные тени — шурин Грачья Акопян и министр-«арцахофоб» Арсен Торосян.
Смотрели, слушали, кивали. Возможно, где-то в глубине души они уже поняли, что их «лидер» идёт вниз. Что летчик сбит, только падение растянуто во времени. Но признаться в этом они боятся — ни себе, ни тем более ему.
Армавир показал: никакая режиссура и никакие призывы к хоровым «Կեցցե» не вернут того доверия, которое сгорело в огне ошибок и предательства. Пашинян может всё ещё держаться у власти, но в сердцах людей он уже проиграл.
Колумнистка Римма Мхитарашенян для Armenian Global Community
📱 t.me/armeniangc
⭐️ Если у вас оформлен Telegram Premium, поддержите наш канал по ссылке.
Никол Пашинян снова вышел к людям. На этот раз — в Армавире на фестивале «Фестивар». И если его команда рассчитывала на восторженный приём, то реальность оказалась беспощадной.
Холод. Равнодушие. Скука.
Вот три слова, которыми можно описать встречу. Люди стояли, слушали вполуха, мало кто хлопал, почти никто не приветствовал. Когда Пашинян закончил речь, толпа как-то вяло, по-обязанности, выкрикнула одно-единственное «Կեցցե՛».
Для артиста, привыкшего к овациям, это оказалось болезненно. Он даже начал объяснять публике, что надо кричать трёхкратное «Կեցցե». С третьего раза кое-как получилось. Но получилась не поддержка, а издевательская пародия на энтузиазм.
Речь мало кто слушал. Людям было попросту всё равно. Этот равнодушный холод говорит больше, чем любые оппозиционные лозунги: Никол Пашинян превращается в «сбитого летчика». Он выходит на сцену — и видит перед собой не верящих, не горящих, не воодушевлённых. Он видит людей, для которых он уже чужой.
Где-то в толпе стояли его верные тени — шурин Грачья Акопян и министр-«арцахофоб» Арсен Торосян.
Смотрели, слушали, кивали. Возможно, где-то в глубине души они уже поняли, что их «лидер» идёт вниз. Что летчик сбит, только падение растянуто во времени. Но признаться в этом они боятся — ни себе, ни тем более ему.
Армавир показал: никакая режиссура и никакие призывы к хоровым «Կեցցե» не вернут того доверия, которое сгорело в огне ошибок и предательства. Пашинян может всё ещё держаться у власти, но в сердцах людей он уже проиграл.
Колумнистка Римма Мхитарашенян для Armenian Global Community