Привожу здесь отрывки из своего письма, чтобы показать мое восприятие нынешнего этапа, который переживает Армения.
“…Армения еще даже не стала независимой, но ее уже вовлекли в серьезный конфликт. Этот конфликт стал механизмом, который гарантировал, что никакого государства у нас не получится.
Пока Эстония, Латвия и Литва строили свою экономику, Армения, фактически, только теряла субъектность, всё больше и больше отдавая ВСЁ в стране и внешней политике во владение России. Лозунг был таким — “всё — России, ради Арцаха!”.
В 1999 году Армения приняла решение изменить эту реальность и урегулировать конфликт в Арцахе. Участвовать в последующем Ки Уэсте должен был совсем не Кочарян. Но высшее руководство Армении было физически уничтожено, а страна была захвачена антиармянской силой в лице Кочаряна Р.С. и его обслуги.
Когда к власти пришел Серж, Армения уже прочно была в собственности России. Серж пытался вести куда более комплиментарную политику, очень потихоньку дрейфовал в сторону Запада, но всё это было резко остановлено в 2013 году, когда Россия решила из де-факто хозяина Армении стать ее хозяином де-юре.
Нам не только запретили подписывать соглашение по ассоциации с Европой, но и поставили резкое условие в 2016 году, войти в “Союзное Государство”. “Если не согласитесь, то будет война”. Апрельская война должна была это нам наглядно продемонстрировать.
Серж тогда на словах на всё согласился. Нам поставили в премьеры представителя Газпрома, который должен был привести Армению в союз России и Беларуси. Казалось, всё для наших врагов шло хорошо — но тут Серж сделал то, чего никто не ожидал: спровоцировал “революцию”, по итогу которой отдал власть не Карену Карапетяну, которого поддерживала Россия, а Николу Пашиняну, которого в России даже не знали.
Москву это разъярило. Весь 19 год Пашиняна уговаривали сделать то, что должен был сделать Карапетян, но он не пошел на это. Речь шла о том, чтобы отдать Алиеву “районы”, ввести в Арцах россиян, но главное — чтобы Армения вступила в “Союзное государство”.
Пашинян отказался идти этим путем. Тогда ему поставили условие — либо это, либо будет война.
Пашинян пошел на войну, в которой заведомо не имел шансов — хотя, возможно, сам он в тот момент так не думал.
Часть высшего армейского руководства саботировало войну, армия была во многом аморальной и деморализованой, хотя некоторые части и показали пример великого героизма.
Пашинян тогда не сказал народу правду про конфликт. Он не сказал ничего о том, как Россия ведет себя по отношению к нам, до и во время войны он всё время врал, и врет до сих пор.
Но есть и другая сторона этого вопроса. А готов ли народ выслушать правду? Не скажут ли люди, что ну его, эту независимость, лучше войти в союз с Россией и всё? Это огромная опасность, которая означала бы смерть нашей государственности…
Так что сейчас мы переживаем переходный период. Аморальный продукт совершенно развращенного и аморального советского народа пытается вырвать Армению из оков российского влияния, чтобы последующее за ним правительство могло строить Армению уже на совсем других основах…”
“…Армения еще даже не стала независимой, но ее уже вовлекли в серьезный конфликт. Этот конфликт стал механизмом, который гарантировал, что никакого государства у нас не получится.
Пока Эстония, Латвия и Литва строили свою экономику, Армения, фактически, только теряла субъектность, всё больше и больше отдавая ВСЁ в стране и внешней политике во владение России. Лозунг был таким — “всё — России, ради Арцаха!”.
В 1999 году Армения приняла решение изменить эту реальность и урегулировать конфликт в Арцахе. Участвовать в последующем Ки Уэсте должен был совсем не Кочарян. Но высшее руководство Армении было физически уничтожено, а страна была захвачена антиармянской силой в лице Кочаряна Р.С. и его обслуги.
Когда к власти пришел Серж, Армения уже прочно была в собственности России. Серж пытался вести куда более комплиментарную политику, очень потихоньку дрейфовал в сторону Запада, но всё это было резко остановлено в 2013 году, когда Россия решила из де-факто хозяина Армении стать ее хозяином де-юре.
Нам не только запретили подписывать соглашение по ассоциации с Европой, но и поставили резкое условие в 2016 году, войти в “Союзное Государство”. “Если не согласитесь, то будет война”. Апрельская война должна была это нам наглядно продемонстрировать.
Серж тогда на словах на всё согласился. Нам поставили в премьеры представителя Газпрома, который должен был привести Армению в союз России и Беларуси. Казалось, всё для наших врагов шло хорошо — но тут Серж сделал то, чего никто не ожидал: спровоцировал “революцию”, по итогу которой отдал власть не Карену Карапетяну, которого поддерживала Россия, а Николу Пашиняну, которого в России даже не знали.
Москву это разъярило. Весь 19 год Пашиняна уговаривали сделать то, что должен был сделать Карапетян, но он не пошел на это. Речь шла о том, чтобы отдать Алиеву “районы”, ввести в Арцах россиян, но главное — чтобы Армения вступила в “Союзное государство”.
Пашинян отказался идти этим путем. Тогда ему поставили условие — либо это, либо будет война.
Пашинян пошел на войну, в которой заведомо не имел шансов — хотя, возможно, сам он в тот момент так не думал.
Часть высшего армейского руководства саботировало войну, армия была во многом аморальной и деморализованой, хотя некоторые части и показали пример великого героизма.
Пашинян тогда не сказал народу правду про конфликт. Он не сказал ничего о том, как Россия ведет себя по отношению к нам, до и во время войны он всё время врал, и врет до сих пор.
Но есть и другая сторона этого вопроса. А готов ли народ выслушать правду? Не скажут ли люди, что ну его, эту независимость, лучше войти в союз с Россией и всё? Это огромная опасность, которая означала бы смерть нашей государственности…
Так что сейчас мы переживаем переходный период. Аморальный продукт совершенно развращенного и аморального советского народа пытается вырвать Армению из оков российского влияния, чтобы последующее за ним правительство могло строить Армению уже на совсем других основах…”