Воспоминания З. Мелика-Шахназаряна о погромах армян 1920 года в Шуши
23-го марта 1920 года, в дни празднования Новруза, азербайджанские войска по приказу генерал-губернатора Карабаха Хосров бека Султанова, назначенного при поддержке Великобритании, врываются в армянскую часть Шуши, грабя и убивая местных армян. Многотысячное армянское население Шуши становится жертвой трехдневных погромов и зверств. В некогда процветающем городе, где многие годы армяне составляли большинство населения, уже в 1921 году их почти не оставалось. В результате геноцидальной политики Азербайджана город стал “азербайджанским”.
Очевидец трагических событий и участник самообороны Шуши Зарэ Мелик- Шахназарян в своей
книге «Записки карабахского солдата» пишет, что 23-го марта «турки начинают широкомасштабное нападение» (имеет в виду азербайджанские войска — ред.).
До массовых погромов нападения на армянское население Карабаха происходили регулярно. В июне 1919 года в Шуши и близлежащих деревнях произошли погромы, жертвами которых стало 500-600 армян. В итоге 22 августа 7-й Съезд карабахских армян был вынужден пойти на некоторые уступки и подписать с Азербайджаном временный договор. Однако в последующие месяцы Азербайджан регулярно нарушал условия договора, а в марте 1920 года азербайджанцы приняли решение окончательно «решить» вопрос посредством истребления армянского населения.
«23 марта было последним днем моего родного города… 23-го марта, утром рано, услышав сильные выстрелы, я проснулся…», — пишет З. Мелик-Шахназарян.
По его словам, нападение было неожиданным, поскольку в этот день армянская сторона не была готова к грамотному и организованному сопротивлению: в городе было мало вооруженных армян, не было офицеров, которые сумели бы организовать и направлять людей.
Убедившись, что застали армян врасплох, татары начинают поджигать дома. Правда, строения в основном были каменные и быстро сгорели только деревянные крыши и веранды.
«Турки двигались вперед по направлению к армянской части Шуши, предавая огню и мечу не успевших отойти мирных жителей и грабя дома армян», — продолжает автор. Вместе с несколькими друзьями З. Мелик-Шахназарян организовывает самооборону. Во время перестрелки погибают его младший брат и тетя. Зарэ удается вывести мать, сестер и братьев и проводить их до дороги в Каринтак. Оттуда они, вместе с другими покинувшими город жителями, направляются в соседние армянские села. Мелик-Шахназарян возвращается и с друзьями продолжает сражаться. К ним присоединяется живущий по соседству 16-летний Сурен, членов семьи которого — мать, двух братьев и сестер — изнасиловали и убили. Также был убит его отец.
Отбившись от турок, они узнают, что в одном из дворов собралось множество беженцев, которых удерживает прежний руководитель города Гиги Ага, известный своими протурецкими настроениями. Последний заявляет, что он якобы спасет собравшихся армян, обещая, что с ними ничего не случится.
Собравшимся во дворе людям — примерно 500-600 человек — Зарэ сообщил, что командир ждет их на дороге Каринтака. Однако лишь малая часть собравшихся присоединяется к нему и покидает двор. Большинство, поверив обещаниям Гиги Ага, остается и затем становится жертвой погромов.
Спустя 4 дня З. Мелик-Шахназарян встречает среди беженцев жительницу Шуши по имени Татевик, рассудок которой уже слегка помутился от пережитого. Она рассказывает ему, что турки вторглись в их жилища, изнасиловали женщин и девушек, забрали с собой самых красивых и убили остальных. Изнасиловали и убили также парней. Потом начали мстить пленным мужчинам и юношам, которых ранее привязали в связи “с мерами предосторожности”. Их по очереди подводили к палачу, который сидел с острым ножом в правой руке. Первым привели священника с длинной бородой Тер Арутюна, руки которого были связаны за спиной. Палач схватил его за бороду и отрезал голову. Потом посадил голову на копье и демонстративно прошелся с ним по улицам татарской части города…
На глазах у публики палач жестоко убил около 60 юношей в возрасте 15-20-лет.