Category: Russian Community

СУДЬБА ТАКАЯ У РУССКИХ
О людях, для которых долг — не слово, а жизнь.

«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя.» — Евангелие от Иоанна, 15:13
Ранним утром машина покидала Ереван. Дорога шла среди холмов. За стеклом тянулись виноградники, а за ними вставал библейский Арарат — строгий, как мысль о Боге.
Никто не говорил. Каждый понимал: едут не просто на место гибели — туда, где русская душа оставила свой след, где армянская земля запомнила эту боль.
В Ерасх.
Там, где в 2020 году российский вертолёт был сбит азербайджанскими ВС — к тем, кто не вернулся домой, майору Юрию Ищуку и старшему лейтенанту Роману Федине.
Старший лейтенант Владислав Грязин, остался жить — чтобы помнить.

Судьба такая у русских — стоять насмерть не за звания и награды, а за совесть.

Ибо когда другие молчат,
кто-то должен остаться и сказать: «Я здесь. Я с вами.» Таков крест. Не выбирают. Несут.
Через три года, так же тихо и без свидетелей, от рук тех же вооружённых сил погибнут российские миротворцы в Карабахе.
По долгу, по вере, по какой-то древней русской необходимости умереть там,
на чужбине — за други своя…
Мемориал стоял скромно, немного спрятавшись от дороги, словно лишний раз не напоминая о себе.
Каменные плиты, венки, цветы. На пригорке чуть выше — деревянный православный крест — немое напоминание.
Вспомнили без громких слов. Здесь были все, кто хранит память: российские дипломаты, офицеры и солдаты, общественники и братья-армяне — из народа, которые не забывают и тоже скорбят.

Панихиду по павшим отслужил русский батюшка — армянин. Мужчины сняли головные уборы и перекрестились.
Команда-семья Русского дома в Ереване держала строй. Глубокое волнение читалось на их светлых лицах.
Военный ансамбль исполнил гимны Армении и России. Здесь они звучали, как две молитвы.
В скорбной воинской стене, зная истинную цену потери, плечом к плечу, стояли отцы-генералы.
Рядом с одним из них была женщина с сыном — он крепко держал в руках две бордовые гвоздики. Мама подвела его к подножию мемориала. В мальчике это останется навсегда.
Почтенный посол, человек тихой мудрости, говорил о трагических событиях минувших лет не по высокой должности — а по зову сердца.
А тем временем по дороге мчались автомобили. Мирная жизнь в Армении шла своим чередом.
Здесь, на месте гибели русских воинов, царило молчание. И в нём было всё: любовь, честь, совесть, молитва.

Когда возвращались, солнце уже клонилось за горы. Тени ложились на дорогу. Машина шла молча — и каждый нёс в себе своё.

Такие места не для ушедших. Они для живых — чтобы не забывали о людях, которые стояли между землёй и небом, когда над Арменией полыхал огонь.

И пока мы помним их —
жива сама Россия.
©️Информационно-аналитический портал «Русская община Армении», текст, 2025
 
#СУДЬБАТАКАЯУРУССКИХ

🎓 7 ноября Посол России С.П.Копыркин посетил филиал Московского государственного университета (МГУ) имени М.В.Ломоносова в Ереване, тепло поздравив его руководство и студентов с 270-летием головного вуза и 10-летним юбилеем филиала, отмечаемыми в этом году.
💬 В ходе встречи глава российской дипмиссии отметил вклад ереванского филиала в укрепление культурно-гуманитарных связей России и Армении и ответил на вопросы студентов.
🤝 Директор филиала П.Д.Сафарян, в свою очередь, поблагодарил Посольство и Представительство Россотрудничества за постоянное внимание и участие в организуемых на площадке университета мероприятиях.
#РоссияАрмения
#Наука
#Образование

🖼 Андрей Рубанов о Ереване: Как на другой планете: все оттенки розового цвета, жёлто-зелёные деревья и фиолетовые тени. Как на картинах Сарьяна.
🥸 Об Анастасе Микояне: Тайный дипломат СССР номер один, совершивший много дипломатических подвигов, самый великий армянин XX века. Сейчас бы нам такой пригодился, договариваться есть много о чём.
📚 О творчестве: Ты пишешь книгу, книга пишет тебя. Искусство творится нервами, позвоночным хребтом, что недоступно ИИ.
⛔️ О войне: Любая война происходит во избежание ещё большей войны.

Шираз — человек, который говорил с Богом простыми словами

Очерк о великом армянском поэте, чьи стихи пахнут землёй, дымом и молитвой
В Гюмри, где зимой пахнет дымом и хлебом, жил человек, лицо которого будто высекли из камня. Суровое, с морщинами — как ущелья, а глаза — тёплые, будто там ещё не остыл вечерний костёр. Люди называли его поэтом, но он, кажется, не придавал этому значения.
Он жил просто: чайник на печке, стопка тетрадей на столе, старый стул у окна. С утра к нему кто-нибудь обязательно заходил — сосед, учитель, вдова, школьник. Все приносили одно и то же — разговор. Он слушал, кивал, улыбался устало. Иногда говорил:
— Человеку без слова жить нельзя. Слово — это хлеб души.
Писал он поздно, когда город засыпал и только кошки спорили за крышами. Тогда в доме становилось тихо, и перо начинало скрипеть, будто снег за дверью. Он писал о матери, о земле, о том, как трудно человеку оставаться добрым, когда вокруг столько беды.
В нём не было гордости. Только тихое упрямство и жалость — к людям, к себе, ко всему живому. Он знал цену боли и цену красоты, и, наверное, поэтому не боялся говорить просто.
Когда он проходил по улице, дети останавливались. Женщины кланялись, мужчины здоровались с уважением. Он отвечал каждому — не словами, а взглядом. Тот взгляд был такой, что казалось: перед тобой не человек, а сама Армения, поднявшая голову из-под век.
Теперь его называют великим. А тогда он просто жил. И, может быть, не подозревал, что в его лице действительно было что-то от гор — неподвижное, сильное, вечное.
Эпилог
Недавно я снова был в Гюмри. Город, кажется, почти не изменился: те же дома, те же узкие улицы, тот же ветер, несущий запах хлеба и угля. Только его окна — тёмные.
Дом Шираза стоит на холме, скромный, как и при нём. В саду растёт груша, и кто-то оставил под нею старую чернильницу. Я долго смотрел на неё — простая стеклянная баночка, немного надтреснутая. И подумал: вот в ней, наверное, и хранилась половина армянской души.
Тишина там особенная. Не кладбищенская, а живая — как будто дом всё ещё слушает стихи, и вот-вот кто-то войдёт, откроет окно, и снова запахнет чаем и бумагой.
Я стоял у порога и поймал себя на мысли, что жду его шагов. Тех самых — медленных, уверенных, с паузами между звуками, как между словами в стихотворении.
И тогда я понял: поэты не умирают. Они просто уходят в ту тишину, где слова уже не нужны.
А над городом лежали горы. Те самые, из которых будто было вырезано его лицо — лицо Шираза, человека, который говорил с Богом простыми словами.
Послесловие
Ես լեռների որդի եմ,
ու հոգիս՝ քար է,
բայց այդ քարի մեջ
սեր կա, ինչպես աղբյուր։
Я — сын гор,
и душа моя — камень,
но в камне этом —
источник любви.
Օվհաննէս Շիրազ / Ованес Шираз
©️Информационно-аналитический портал «Русская община Армении», текст, 2025

#Шираз #Армянскийпоэт #ГоворилсБогомпростымисловами #Человекслицомгор