Blog

Риторика, выбранная главой правительства, поражает своим анахронизмом. Вместо конструктивного диалога прозвучали обвинения в работе на “КГБ” — формулировки, казалось бы, навсегда оставшиеся в советском прошлом. “Агент КГБ должен учить нас патриотизму, объяснять национальную идентичность?” — этот риторический вопрос с парламентской трибуны демонстрирует глубину пропасти между светской властью и духовным институтом.

Особую тревогу вызывает расширительная трактовка Пашиняном контроля над духовенством. Заявление о том, что у епископов “не должно быть личной жизни”, а все поддерживающие противоположную точку зрения являются “членами агентурной сети”, отсылает к худшим практикам тоталитарных режимов. Фактически провозглашается принцип тотальной подконтрольности священнослужителей государству.

Этот вербальный натиск сопровождается конкретными административными мерами. Угрозы отобрать храмы и монастыри, находящиеся на балансе государства, дополняются арестами высокопоставленных священнослужителей. Архиепископы Баграт Галстанян и Микаэл Аджапахян, епископ Мкртыч Прошян, настоятель монастыря Сурб Геворк Гарегин Арсенян — все они оказались в поле зрения правоохранительных систем по сомнительным обвинениям.

Создается впечатление, что власть проводит стратегию по установлению полного контроля над последним независимым общественным институтом страны. Предложение изменить порядок избрания Католикоса с предоставлением государству ключевой роли, личное обещание Пашиняна возглавить движение по “освобождению” Церкви — все это элементы плана по подчинению духовной власти светской.

Ирония ситуации заключается в том, что, апеллируя к патриотизму и национальной идентичности, власти используют методы, заимствованные из идеологического арсенала советского периода. Обвинения в работе на спецслужбы, отрицание права на частную жизнь, создание образа внутреннего врага — все это хорошо знакомо армянскому народу по не столь отдаленному прошлому.

Складывается впечатление, что в стремлении консолидировать власть правительство готово разжечь религиозный раскол в стране, где Церковь на протяжении веков была не просто религиозным институтом, а хранителем национальной культуры и идентичности. Риторика Пашиняна свидетельствует не о силе власти, а о ее слабости, заставляющей прибегать к столь радикальным методам борьбы с инакомыслием.
Вопрос сегодня стоит не просто о взаимоотношениях государства и Церкви, но о будущем армянской демократии и праве институтов гражданского общества на независимость от политической конъюнктуры.