Blog

Разговор Ельцина с Клинтоном 19 ноября 1999 года и разговор Путина с Бушем 16 июня 2001 года. Что из этого можно понять?
1. И Ельцин, и Путин сожалеют об утрате Россией имперского статуса. Речь идёт не о советском коммунизме, а о глобальном влиянии и континентальной зоне контроля, которыми обладал СССР. Это вопрос власти, а не идеологии. И Ельцин, и Путин ощущают ограничения регионального статуса России и хотят большего.
2. Ни Путин, ни Ельцин не зациклены исключительно на Украине. Путин говорит о добровольной утрате территорий в Украине, в Казахстане и на Кавказе — на одном уровне. Российский империализм не сводится лишь к возвращению Украины «в лоно», он направлен на превращение России в доминирующую силу в Европе, как это объясняет Ельцин. Путин никогда не упоминает утрату Белоруссии, потому что Минск фактически находится в зоне контроля России; он с готовностью принял бы такую же покорность от Киева, но граждане Украины с этим не согласилось.
3. Язык, который также встречается и в других разговорах российских лидеров с американскими:
а) используется рациональный реалистский аргумент — баланс сил, разделённая ответственность за безопасность, обеспечение макрорегиональной стабильности, ядерный паритет;
б) одновременно историко-ревизионистский дискурс с подразумеваемыми реваншистскими намерениями: «Европа — это наше», «советская территория — это наше», «традиционные русские земли — наши».
Это делается и для рационального убеждения, и для косвенного запугивания. Разные администрации в Вашингтоне предпочитали слышать только рациональную часть, игнорируя угрозу.
4. Когда речь заходит о трансатлантической системе безопасности, демократическое вступление бывших стран советского блока в неё не угрожает существованию России, но представляет собой реальную угрозу российскому реваншизму. Ельцин говорит то, что сегодня повторяет крайнее правое крыло движения MAGA: «Что мы делаем в Европе — это российский континент». Путин же утверждает: партийные боссы отдали советские территории и не получили ничего взамен. Позже он будет жаловаться, что расширение НАТО закрепляет это решение партийных руководителей, которое он явно намерен пересмотреть.
Запад, и прежде всего США, мог предотвратить развязывание Россией тотальной войны в Европе двумя способами:
а) позволить России восстановить доминирование на постсоветском пространстве (что, впрочем, не гарантировало бы окончания её амбиций);
б) по-настоящему закрепить своё присутствие в Восточной Европе (от чего Вашингтон отказался, сосредоточившись исключительно на реалистском российском аргументе, а также из-за ориентации США на установление доминирования на Ближнем Востоке).
В итоге получилось размытое западное присутствие в так называемом «ближнем зарубежье» России, недостаточно мощное, чтобы сдержать российскую агрессию, но достаточно заметное, чтобы встревожить Москву тем, что путь к сохранению добровольно утраченной зоны влияния будет навсегда закрыт.
В этой логике для Путина было рационально пойти в атаку — в 2014, и в 2022 годах — с целью вытеснить это слабое западное присутствие и восстановить российскую зону контроля. Следует учитывать и то, что Россия вложила значительные ресурсы в политическое влияние украинских элит, пытаясь превратить Украину в «Белоруссию 2.0» ещё до начала вторжения.
Александар Джокич, политический аналитик.