Blog

Его снова поняли превратно, приняв личную боль армянина за всеобщий оптимизм.
 
И когда он возвращался поздно ночью в гостиницу «Россия», ему показалось, что тени на Арбате складываются в знакомые лица — не то родственников из старой, пожелтевшей фотографии, не то персонажей его же рассказов. А из темноты донесся хриплый голос:
 
– Что, Вильям Армянин? Убедился? Родина — не место на карте. Это та история, которую ты не можешь не рассказать. И ради которой ты готов пить плохой коньяк на краю света с незнакомым сумасшедшим в пижаме. Поехали? Последний рейс. В направлении завтрашней страницы.
 
Но Сароян только махнул рукой. Он наконец-то понял, где его настоящий дом. Он был там, между строк. В той щели между старым и новым годом, между Арменией и Америкой, где рождается смех, похожий на рыдание, и где наливают коньяк, который пахнет вечностью.
Лев Якутянин (2025)
#Коньяк #Сароян