38. Если кто-то придёт и наберёт больше голосов, чем я, я буду только рад. Министром я, конечно, становиться не собираюсь — продолжу жить свободной жизнью.
39. Уверен, что после выборов — как в Гюмри, так и общенациональных — те силы, которые заявили, что не будут формировать коалицию с «Гражданским договором», всё же объединятся. По соотношению полученных голосов другого пути просто не будет.
40. Мы имели не только военный баланс, но и существенное преимущество.
Однако мы никогда лично не оскорбляли руководство Азербайджана, не проводили инаугурацию в Шуши. По этому поводу можно написать целый учебник — «Что нельзя делать во время перемирия».
41. Пашинян запятнал Третью республику кровью и, на подсознательном уровне, считает, что если сменит название и создаст Четвёртую республику, то очистится. Мы имеем дело с человеком, обладающим глубокими комплексами, который управляет государственными рычагами.
42. Почему я не переехал из Армении, хотя имел блестящую работу в России?
Потому что, выходя из дома, я вижу Арарат. Это — ценность.
Позже я расскажу и о недостатках своего десятилетнего президентства.
43. Убийство Тиграна Нагдаляна было политическим и раскрыто. А убийство Ваграма Хорхоруни — нет, оно не носило политического характера. Он был заместителем министра обороны, и если бы он меня не устраивал, я бы его уволил. Не стоит связывать громкие убийства с политикой.
44. Мы все должны работать над тем, чтобы объяснить народу: документ, который привёз Никол Пашинян, — пустышка.
45. Нападки на церковь и заключение архиепископов в тюрьму точно не прибавит рейтинга партии «Гражданский договор». Но Пашинян хочет, чтобы Католикоса заменил человек, который будет подчинятся государству.
46. Все социологические опросы показывают, что есть два политических блока, которые, хоть немного уступая «Гражданскому договору», проходят в парламент. Но вместе они значительно превосходят его. Первый — это блок «Армения», второй — создаваемая партия Самвела Карапетяна. Я бы очень хотел, чтобы появилась и третья сила.
47. Я из тех, кто не считает, что внешняя поддержка является решающим фактором. Она может помочь, что-то добавить, но решает армянский народ — избиратель.
Говорю это, исходя из собственного опыта 1998 года.