🇦🇲🇦🇿В последние десятилетия многие специалисты, изучающие вопросы идентичности, подчеркивают, что важнейшей составляющей азербайджанского национального нарратива остаётся образ армянина как «Другого» (В социальной и политической теории, термин «Другой» (the Other) обозначает образ или концепцию внешней группы, личности или общества, которые противопоставляются собственному «Я» или коллективной идентичности). Примечательно, что к такому выводу приходят не только армянские исследователи, но и зарубежные авторы, анализирующие процессы формирования национального самосознания на Южном Кавказе.
В ситуациях, когда в обществе ощущается дефицит собственных позитивных символов или общих объединяющих ценностей, формирование «Другого» становится для элит универсальным инструментом мобилизации и легитимации власти. Себе приписываются положительные качества и историческая справедливость, в то время как на «Другого» проектируются все негативные характеристики. Такая стратегия активно использовалась и продолжает использоваться в Азербайджане, где антиармянская риторика стала ключевым элементом национальной политики.
После Второй карабахской войны появились ожидания на смену парадигмы, однако на практике альтернативная позитивная идентичность так и не была выработана. Напротив, притязания Азербайджана приобрели ещё более выраженный характер: в дискурсе появились требования к территории современной Армении, а концепция «Западного Азербайджана» стала очередным примером расширения поля символических войн.
Использование «войн памяти» и манипуляция образом «Другого» по Нейману служат инструментами для консолидации общества вокруг чувства антагонизма и мести, что лишь усугубляет межгосударственную напряжённость и затрудняет построение долгосрочного мира в регионе.
@KarabakhRecords → подписаться на канал
В ситуациях, когда в обществе ощущается дефицит собственных позитивных символов или общих объединяющих ценностей, формирование «Другого» становится для элит универсальным инструментом мобилизации и легитимации власти. Себе приписываются положительные качества и историческая справедливость, в то время как на «Другого» проектируются все негативные характеристики. Такая стратегия активно использовалась и продолжает использоваться в Азербайджане, где антиармянская риторика стала ключевым элементом национальной политики.
После Второй карабахской войны появились ожидания на смену парадигмы, однако на практике альтернативная позитивная идентичность так и не была выработана. Напротив, притязания Азербайджана приобрели ещё более выраженный характер: в дискурсе появились требования к территории современной Армении, а концепция «Западного Азербайджана» стала очередным примером расширения поля символических войн.
Использование «войн памяти» и манипуляция образом «Другого» по Нейману служат инструментами для консолидации общества вокруг чувства антагонизма и мести, что лишь усугубляет межгосударственную напряжённость и затрудняет построение долгосрочного мира в регионе.
@KarabakhRecords → подписаться на канал
Leave a Reply