История №4. Шогик Мирзоян: Мы оставили нашу землю
Шогик Мирзоян провела утро вторжения в поисках редкого товара: пары зимних сапог для своей матери. «Я ходила из магазина в магазин в Степанакерте, и мне не везло», – вспоминает она. «А когда начались обстрелы, я даже не обратила внимания. Всегда где-то что-то взрывалось».
Но потом она увидела, что люди на улицах в панике. Некоторые рассказали ей, что спешат забрать детей из школы, и Шогик решила сделать то же самое со своими тремя детьми: сыном Тиграном, 13 лет; дочь Ирина, 11 лет; и малыш Сергей, 3 года.
Шогик первым забрал Сергея из детского сада. Тигран позвонил и сообщил, что уже дома. «Но у меня не было никаких новостей о дочери, и к пяти часам вечера, когда мы пошли в подвал, у меня все еще не было новостей». В панике Шогик позвонила учителям, которые сообщили ей, что девочку эвакуировали в подвал школы.
Новости о муже Эрике было найти труднее. «Без общения с Эриком, не зная, что с ним произошло, я была как получеловек», – говорит Шогик.
Однако в воскресенье он наконец появился, «и я почувствовал волну облегчения, охватившую меня, как никогда раньше». Эрик, однако, не смог остаться надолго. Армейское управление связи, где он служил, одним из последних завершило свою работу.
Шогик Мирзоян провела утро вторжения в поисках редкого товара: пары зимних сапог для своей матери. «Я ходила из магазина в магазин в Степанакерте, и мне не везло», – вспоминает она. «А когда начались обстрелы, я даже не обратила внимания. Всегда где-то что-то взрывалось».
Но потом она увидела, что люди на улицах в панике. Некоторые рассказали ей, что спешат забрать детей из школы, и Шогик решила сделать то же самое со своими тремя детьми: сыном Тиграном, 13 лет; дочь Ирина, 11 лет; и малыш Сергей, 3 года.
Шогик первым забрал Сергея из детского сада. Тигран позвонил и сообщил, что уже дома. «Но у меня не было никаких новостей о дочери, и к пяти часам вечера, когда мы пошли в подвал, у меня все еще не было новостей». В панике Шогик позвонила учителям, которые сообщили ей, что девочку эвакуировали в подвал школы.
Новости о муже Эрике было найти труднее. «Без общения с Эриком, не зная, что с ним произошло, я была как получеловек», – говорит Шогик.
Однако в воскресенье он наконец появился, «и я почувствовал волну облегчения, охватившую меня, как никогда раньше». Эрик, однако, не смог остаться надолго. Армейское управление связи, где он служил, одним из последних завершило свою работу.
Решив уходить, Мирзояне не заперли двери своего дома перед уходом. «Мы знали, что азербайджанцы, заходя в дома, бьют окна, все выбрасывают и выкладывают в TikTok. Поэтому мы сказали: «Пусть он будет открытым, чтобы, когда они придут и найдут его открытым и опрятным, они не выбросили его».
По дороге, вспоминает Шогик, «главное мое беспокойство заключалось в том, что моего мужа могут схватить на мосту Хакари. Мой отец участвовал в войне 90-х. Он почти наверняка был в списке».
«Мое сердце словно билось у меня в горле. Но потом солдаты дали детям воды и сказали: «Хорошо, счастливого пути». И в тот момент мы знали, что никогда не вернемся. Но мы оставили так много позади. Мы оставили наши воспоминания, наше детство, нашу землю, наши могилы».
Leave a Reply