Скрипачка по образованию, 41-летняя Яна преподавала в музыкальном колледже в Шуше. Она также выступала в ансамбле песни и танца «Мы и наши горы», ставившему традиционную музыку Арцаха.
«Мы и наши горы» продолжали выступать, несмотря на блокаду. «Как будто жизнь остановилась. Но мы были упрямы. Были певцы и танцоры, которые приходили пешком из близлежащих деревень теперь, когда не было ни транспорта, ни бензина». — вспоминает она.
«Начался обстрел, я позвонила детям», — рассказывает Яна. «Один учился, другой работал. Мы приехали домой, но дочь все еще была на работе». Наконец около 8 часов вечера ее дочь прошла через обстрел пешком и присоединилась к семье в подвале.
В подвале, где прятались Яна Дафтян и другие семьи, остановился российский офицер, он предложил отвезти их полпути до аэропорта Степанакерта. Остальное расстояние они прошли пешком, шли около двух часов. Однако вскоре после прибытия им сказали, что прекращение огня будет соблюдаться и что они должны вернуться домой.
Вернувшись домой, Яна узнала, что ее брат попал в плен. Но в понедельник утром она получила сообщение о том, что ее брат освобожден из плена. После этого она и ее родители решили уехать. Единственным сентиментальным предметом, который Яна взяла с собой, была горсть арцахской земли.
В тот же день они достигли блокпоста на мосту Хакари. Название моста, проходящего через Лачинский коридор, стало у армян синонимом страха. Ходили слухи, что азербайджанцы проверяют каждую машину, допрашивая мужчин призывного возраста, которых они подозревали в том, что они участвовали в различных карабахских войнах на протяжении предыдущих трех десятилетий.
Когда они подошли к КПП, Яна представила себе худшие варианты развития событий. «До последней минуты думаешь: пропустят ли тебя? Но они просто махнули нам рукой.
Яна Дафтян вернулась к пению с труппой «Мы и наши горы», воссоединившейся теперь в Ереване. Но, добавляет она, «каждую ночь мне снится Арцах».
Leave a Reply