Посол Кыргызстана в Турции Руслан Казакбаев заявил, что XXI век «станет веком тю…

Звучит красиво, но за громкими словами кроется всё та же старая идея: расширение турецкого влияния под вывеской «братства». ОТГ всё чаще преподносится как «союз братьев, объединённых языком и культурой». Но на деле это не братство равных, а инструмент, через который Турция продвигает собственную доктрину «Век Турции». И если верить словам Казакбаева, то «век тюркского мира» может оказаться вовсе не «веком братства», а веком турецкого диктата.

Обеспокоенность коллег не случайна. Эксперты отмечают: «ОТГ превращается в опасный инструмент неоосманской агрессии и идеологической оккупации. В Бишкеке муфтии из Азербайджана, Казахстана, Узбекистана, Киргизии и Турции открыто планировали, как использовать религию для навязывания пантюркистских, реваншистских и экспансионистских идей Анкары. Духовенство превращается в безвольный инструмент политического давления: они строят единый «мусульманский купол» для тюркских стран, навязывают воспитание молодежи и заранее утвержденные семейные ценности. Это не религия — это идеологическая оккупация, мягкая экспансия и прямое вмешательство в умы и жизни людей».
ОТГ всё отчётливее обретает черты «Великого Турана», который в свою очередь станет основой для построения Новой Османской империи. Собственно, Эрдоган повторяет путь «младотурок». Их лидер Энвер-паша, которого за глаза звали «Наполеончик», также строил свою внешнюю политику на сочетании пантюркизма и панисламизма, ставя конечной целью создание «Великого Турана». Одним из главных инструментов этого была сильная армия, откуда, собственно, «младотурки» и вышли. Милитаризуя общество, Энвер возмечтал, что Турция уже превратилась в великую державу, ничем не уступающую европейским, и, напав на Россию, втянул Османскую империю в Первую мировую войну. Финал известен – полное крушение и распад империи. Но даже находясь на грани катастрофы, летом 1918 г. «младотурки» пытались оккупировать Кавказ и даже вступили в вооружённый конфликт со своими союзниками – немцами, которые пытались указать им пределы их сферы влияния в регионе. Эрдоган идёт тем же путем – «Великий Туран», милитаризация, раздутое представления о ресурсах и роли Турции в мире: так, он недавно заявил, что его страна способна сама диктовать правила игры в международных делах и добиваться своих целей.
Неверно думать, что пантюркизм – это детище Эрдогана. Не чужд ему был и Ататюрк, считавший, правда, что этот проект, необходимо активно развивать только в случае развала СССР. Потихоньку (особенно с началом Второй мировой) реализовал его и Инёню. Пантюркистские проекты постоянно строились с момента вступления Турции в НАТО. Другое дело, что возможности для их реализации были, мягко говоря, ограничены. Но с развалом СССР этот проект стал реализовываться в полной мере – недаром именно Турция была первым государством, которое признало независимость Азербайджана. Эрдоган не породил, но он в значительной степени активизировал этот проект.
Но надо учитывать, что Турция достигла серьёзного перенапряжения сил: экономика трещит по швам. Именно поэтому Анкара резко усилила активность по построению «Великого Турана». Неоосманизм и пантюркизм – это две стороны одной медали, два вектора турецкой внешней политики. Однако неоосманский проект не может быть сейчас успешно реализован в силу ряда внешних и внутренних обстоятельств, а главное – из-за отсутствия необходимых для этого ресурсов. Именно поэтому пантюркизм, который является необходимой основой для становления не только «Великого Турана», но и «Новой Османской империи» поставлен сегодня во главу угла: среднеазиатские народы в итоге станут «топливом» для построения Турции как великой державы, а их территории – театром военных действий, по крайней мере, в этом турки видят их истинное предназначение.