Author: Telegram

​​Украина наращивает возможности дронов средней дальности для ударов по тылам российских войск на глубине 30–50 км
После того как украинские FPV-дроны стали зачищать 20-километровую «серую зону» вдоль линии фронта, российские силы перераспределили логистику и склады вглубь, за пределы досягаемости стандартных FPV и артиллерии. В ответ Украина перешла к разработке ударных БПЛА новой категории — с дальностью от 30 до 50 км, заполняющих разрыв в ударных возможностях.
Среди решений — «дроны-матки», сбрасывающие ударные квадрокоптеры в глубине территории противника, а также платформы с волоконно-оптическим управлением (до 40 км кабеля), позволяющим преодолевать помехи РЭБ. Компания WarBirds модернизировала дрон Puhach для сброса дронов-камикадзе на дальности 37 км и использования его как ретранслятора сигнала. Другой проект – тяжёлый дрон MAX 15 от компании Vyriy, способный доставлять заряд на 50 км в зависимости от массы боевой части и батарей.
Разработка новых систем наведения позволяет запускать дроны с высоты 800 м и дистанции до 3 км от цели без необходимости дальнейшего контроля. Это критично в условиях активной работы российской РЭБ.
Американская Shield AI отмечает, что её дроны-разведчики V-BAT смогли идентифицировать 140 целей, но в более чем 100 случаях не смогли вызвать удар из-за нехватки подходящих ударных платформ. «Мы 100 минут наблюдали за ЗРК “Панцирь” — и не смогли поразить его», — признаются специалисты. SA-22″Панцирь” это актив стоимостью более $15 млн. И это на расстоянии 110 километров (за линией фронта).
Глубокие удары возможны, но сами такие дроны дороги и малопригодны для массового применения. Поэтому Украина делает ставку на дешёвые, точные и быстроразвёртываемые платформы средней дальности, находясь в поиске баланса между дальностью, боевой нагрузкой, точностью и ценой.

Национальная разведывательная академия Турции (Milli İstihbarat Akademisi, MIA) представила отчёт о «12-дневной войне и уроки для Турции» между Израилем и Ираном, в котором проанализированы события, произошедшие 13-24 июня 2025 года.
В отчёте рассматриваются военные, разведывательные, политические и технологические аспекты конфликта. Документ подчёркивает, что война, за короткий срок серьёзно повлиявшая на региональные балансы, велась не только в воздухе, но и в киберпространстве, охватывая также информационные и оборонные технологии.
Основные выводы отчёта:
🔹 Новая форма войны
MİA характеризует «12-дневную войну» как пример нового поколения конфликтов: от кибератак и дезинформации до дронов и высокоточных ударов. Война началась с внезапных авиаударов и операций по ликвидации, проведённых Израилем, а завершилась бомбардировкой ядерных объектов Ирана со стороны США.
🔹 Роль разведки
Доклад подчёркивает ключевую роль израильских разведывательных и оперативных сетей, действующих внутри Ирана. Эти структуры оказали решающее влияние на ход войны, что, по мнению экспертов MİA, показывает, насколько современная разведка может определять исход конфликта.
Особое внимание в отчёте уделено иранским гиперзвуковым ракетам, которые, несмотря на свою техническую продвинутость, столкнулись с эффективной эшелонированной системой ПВО Израиля. Однако даже Израиль испытывал трудности с их перехватом — в связи с чем Турции рекомендовано модернизировать свои средства ПВО и усилить противоракетные возможности.
🔹 Цифровое поле боя
Обе стороны активно применяли кибератаки, нанося удары по критической инфраструктуре с воздействием на общественное мнение. В докладе особо подчёркивается попытка Ирана заблокировать приложения типа WhatsApp, что демонстрирует психологическое измерение войны.
Для Турции это означает необходимость усиления цифровой безопасности, защиты критической инфраструктуры и развития собственных программных решений.
🔹 Гражданская оборона – стратегический приоритет
Согласно докладу, отсутствие эффективной системы раннего оповещения и убежищ в Иране привело к жертвам среди гражданского населения, особенно в Тегеране. В то же время, развитая гражданская оборона в Израиле помогла избежать аналогичных потерь. В связи с этим рекомендуется создать аналогичную инфраструктуру в крупных городах Турции.
🔹 Угрозы для военно-промышленного комплекса
Согласно отчёту, оборонная промышленность становится одной из главных целей иностранных разведок. Турции необходимо разрабатывать превентивные меры безопасности, включая защиту ключевых компаний и персонала, а также меры по кибербезопасности.
🔹 Необходимость интеграции систем
Отдельно подчёркивается важность интеграции пилотируемых и беспилотных систем в ВВС Турции. Упор следует делать не только на серийное производство, но и на применение гражданских технологий в военной сфере, что требует долгосрочного и комплексного планирования оборонной отрасли.
Доклад MİA подчёркивает, что «12-дневная война» стала не просто столкновением между двумя странами, а сигналом наступления новой эпохи войн — высокотехнологичных, многомерных и гибридных. Турции предстоит адаптироваться к этой реальности и выстраивать стратегию национальной устойчивости в условиях неопределённости и угроз нового типа.

Депутат и активный юзер интернета Арсен Торосян, ссылаясь на глубокомысленный анализ, выполненный искусственным интеллектом Grok, утверждает, что концерт Дженнифер Лопес в Ереване, на который правительство потратило $6 млн, принесёт стране экономическую выгоду и повысит международную видимость Армении.
Любой ИИ – не источник истины, а инструмент обработки введённых пользователем данных. Если заложить в него завышенные параметры, он выведет такие же завышенные выводы.
В модели Торосяна, предполагается, что концерт привлечёт 15 000 иностранных туристов, каждый из которых потратит в Армении по 400 долларов. Эта цифра никак не подтверждается и выглядит маловероятной. Расчёт в 400 долларов на туриста не учитывает, что значительная часть, может быть, из соседних стран и потратит меньше. Средние расходы туристов в Армении заметно ниже.
Доход от продажи билетов считается как чистый приток, без учёта издержек (аренда, логистика и т.д.)
Аргумент о “повышенной видимости” стоимостью в $2 млн, также вызывает сомнения. Дженнифер Лопес звезда 2000-х, и её выступление в Армении, скорее всего, не вызовет значимого глобального резонанса, тем более не изменит туристическую привлекательность страны. Одноразовый концерт – не культурная политика и не инструмент стратегического развития.
Но допустим, что расчёты верны и концерт действительно приносит прибыль. Тогда возникает логичный вопрос: если это так выгодно, почему бы не превратить Армению в постоянную площадку для шоу-бизнеса?
Почему бы каждую неделю не завозить в Армению мировых звёзд и не решать вопросы экономики и «повышенной видимости» песнями и танцами?