Author: Telegram

#հհէ
Из пресс-релиза о телефонном разговоре министра Джейхуна Байрамова с министром иностранных дел Исламской Республики Иран Сеидом Аббасом Арагчи 14 июня 2025.
«При этом было подчеркнуто, что использование территории Азербайджана любой страной против третьей страны, в том числе соседнего и дружественного Ирана, невозможно.»
Другими словами, разговор был такой:
Арагчи: – мы все знаем
Байрамов: – мамой клянусь

Иранские государственные источники заявляют об уничтожении очередного израильского супер-истребителя F-35.
Сообщается также о взятии в плен выжившего пилота, которого обнаружили и обезвредили силы иранского спецназа.
Если полностью доверять всем иранским заявлением за прошедшие сутки, то общее количество сбитых израильских самолетов составляет 3 единицы F-35 и 1 единица F-16.

​​Подготовка к операции против Ирана шла при координации с США и готовилась Израилем в течение восьми месяцев, сообщает Axios со ссылкой на израильских чиновников. Несмотря на публичные «усилия» президента Дональда Трампа по возобновлению ядерных переговоров с Ираном. Хотя в прессе транслировалась линия на диалог, в закрытом формате Вашингтон дал зелёный свет на подготовку удара.
Один из собеседников прямо заявил: «У нас был чёткий зелёный сигнал от США».
Исходя из материалов Axios следует:
В момент, когда Израиль уже завершал подготовку к операции, на 15 июня в Омане был назначен решающий раунд американо-иранских переговоров.
Дипломатический процесс фактически служил прикрытием для военной мобилизации.
Трамп якобы пытался остановить удар, однако на деле его разговор с Нетаньяху был координационным шагом накануне атаки.
Израиль собирал разведданные, проводил учения, а ключевые элементы операции были согласованы с американскими военными и разведслужбами. Степень участия США в логистике, оборонительном обеспечении и обмене разведданными ещё предстоит оценить, но, по существу, операция не была «односторонней», несмотря на официальные заявления Вашингтона.
Операция против Ирана разрушила иллюзию возможности дипломатического урегулирования.
Израиль, при негласной поддержке США, использовал переговорный трек как инструмент дезинформации и стратегического отвлечения Ирана, дожидаясь полной боевой готовности.
Это поднимает вопрос: где заканчивается дипломатия и начинается манипуляция?
Может ли Иран, или кто-либо другой, продолжать доверять механизму переговоров, если они служат лишь ширмой для планируемой войны?

Ханна Нотте – эксперт по внешней политике России:
Как Россия смотрит на войну между Израилем и Ираном?
Россия реагирует сдержанно: активизировалась на международных площадках, осудила Израиль за нарушение международного права, призывает к деэскалации — всё в духе давней дипломатической линии. На заседании СБ ООН и в инициированной Россией внеочередной сессии Совета управляющих МАГАТЭ это было особенно заметно. Это — минимум, которого Иран ожидает от Москвы.
Россия предлагает посредничество и возвращение к переговорам по ядерной программе — об этом заявляют и Кремль, и МИД. Путин подчеркнул это в разговорах с Нетаньяху и Пезешкианом. Ещё в годы Трампа Россия предлагала помощь его дипломатии с Ираном. Москва старается выглядеть конструктивным игроком, не связывая это с войной в Украине – таков её расчёт.
Для России это – тонкий баланс: участвовать в диалоге с США, не вызывая подозрений в Тегеране, где давно боятся, что Москва пожертвует Ираном ради «большой сделки». Россия хочет оставаться важным игроком в ближневосточной дипломатии и не любит, когда США действуют в одиночку. Это было видно и при «Соглашениях Авраама».
Ключевой вопрос: есть ли у Москвы реальные рычаги, чтобы вернуть Иран к переговорам? Вероятнее всего – нет. При этом Россия действительно обеспокоена развитием конфликта: опасается региональной дестабилизации (в том числе на Южном Кавказе), а также волнений в самом Иране, которые могут привести к смене режима. Эти страхи у Москвы не новы — им уже более 20 лет. В дополнение: у России сейчас очень ограниченные ресурсы для Южного Кавказа.
Надо учитывать и внутренние симпатии: Путин ценит «победителей», а Израиль после провала 7 октября вернул себе уважение в глазах российских силовиков серией успешных операций. Это мнение звучало и в израильских кругах во время визитов российских экспертов.
Последствия для войны в Украине
Появились сообщения, что Иран приостановил поставки оружия России. Это вероятно, но ущерб для России будет ограниченным. Shahed-136 (Geran-2) остаются важным элементом российской стратегии ударных дронов, но теперь их производство локализовано, а самих моделей стало больше. Зависимость от Ирана снижается, хотя интерес к его технологиям сохраняется.
Что касается иранских ракет, то, по имеющимся данным, вероятно поставленные комплексы Fateh-360 в боях против Украины не использовались. К тому же, у России накоплено около 13 000 ракет, а производство может достигать 200 штук в месяц, значит в иранских поставках критической нужды нет.
С 2024 года военно-техническое сотрудничество между Ираном и Россией стало более асимметричным. Теперь Иран зависит от Москвы сильнее, чем наоборот, и война это лишь усилила.
Что Россия готова сделать для Ирана?
Военное вмешательство в поддержку Ирана исключено. Максимум – дипломатическая и политическая поддержка. Поможет ли Россия Ирану восстановить его военные возможности после ударов Израиля? Вряд ли. Москва не поставляла Ирану ни Су-35, ни современные системы ПВО, почему она должна делать это сейчас?
Некоторые российские аналитики после ударов по Ирану весной и осенью 2024 года предупреждали, что без российской военной поддержки Иран может перейти ядерный порог. Москва этого не хочет, но и ослабленный, нестабильный Иран её тоже не устраивает.
Россия будет действовать осторожно, стараясь участвовать в дальнейшем развитии событий, но избегая прямого вовлечения.
Украина была и остаётся приоритетом.