Category: Փետրվարի 20 / 20-е Февраля

История с покушением на Арама Саргсяна напоминает очередной сценарий для криминальной комедии. Главный злодей решил устранить одного из известных политиков страны, но… не сумел выяснить его адрес. Поэтому пришлось пастись у его ереванского офиса, куда по несчастью для киллера, жертва покушения тоже не пришла.
В Армении. Где каждый при желании может узнать кто где живет, на ком женат или с кем спит, но жениться не собирается, киллер не смог найти место проживания Арама Саргсяна. Другое дело если у Саргсяна два-три десятка домов и киллер не мог определить в каком из них Саргсян остановится в тот или иной день.
Выбор оружия тоже заслуживает внимания – боевая граната Ф-1 оборонительного свойства. Более подходящего инструмента для выполнения тонкой работы найти, конечно же, было невозможно.
Ф-1 классическая советская граната, предназначенная для поражения живой силы противника из укрытия, с радиусом разлёта осколков 50 метров, а безопасного броска около 30–45 метров. То есть её использование в нападении, особенно в замкнутом пространстве (ереванский офис Арама Саргсяна), – мягко говоря, странное решение.
Особенно если цель – устранение без свидетелей и с гарантией, что сам жив останешься. Это уже не покушение, а какой-то акт самоубийства или демонстративного абсурда.
В боевых условиях Ф-1 обычно применяют из окопов или укрытий, а не как оружие киллера, который должен действовать скрытно и точно. Если бы подозреваемый действительно хотел «ликвидировать» кого-то, использовать Ф-1 – это, всё равно что идти на ювелирную работу с кувалдой.
Судя по всему, это какое-то неуклюжее покушение, либо слишком старательно срежиссированная история. Все выглядит максимально нелепо, но формально – «убедительно».

Тигран Григорян, RCDS:
Российско-азербайджанские отношения переживают фазу обострения, но не стратегического разрыва
С конца 2024 года двусторонние отношения между Россией и Азербайджаном постепенно деградируют. Переломным моментом стал инцидент в декабре, когда российские силы ПВО сбили азербайджанский гражданский самолёт. Баку потребовал от Москвы извинений и компенсаций, однако в ответ получил уклончивые формулировки. Это стало началом системного охлаждения.
Второй виток кризиса пришёлся на июнь 2025 года, когда российские силовики провели облавы на азербайджанскую диаспору в Екатеринбурге. В результате двухдневных рейдов были убиты два гражданина Азербайджана. Ответ Баку был крайне жёстким: в стране были отменены российские культурные мероприятия, закрыт офис агентства Sputnik Azerbaijan, его сотрудники арестованы, а также задержаны несколько российских IT-специалистов по обвинениям в киберпреступлениях и распространении наркотиков. В государственных медиа усилился антироссийский тон, а азербайджанские силовики начали проверки граждан РФ, находящихся на территории Азербайджана.
Однако суть конфликта лежит глубже, чем отдельные инциденты. После Второй карабахской войны и особенно после событий сентября 2023 года, когда Азербайджан установил полный контроль над Нагорным Карабахом и добился вывода российских миротворцев, региональная архитектура изменилась. Россия больше не воспринимается как гарант или арбитр. Азербайджан, ранее действовавший с оглядкой на Кремль, теперь требует отношений на равных.
Москва теряет монополию на формат урегулирования армяно-азербайджанского конфликта. Активизировались Брюссель и Вашингтон, а сама Россия была вынуждена наблюдать со стороны. Эта дипломатическая маргинализация болезненно воспринимается Кремлём, особенно на фоне войны в Украине и нарастающей зависимости от новых логистических и энергетических маршрутов.
Азербайджан, в свою очередь, становится всё более важным для России партнёром – как в энергетике, так и в транспорте. Баку увеличил экспорт газа в Европу, и на Западе не исключают, что часть поставок может фактически быть российской, проходящей через азербайджанскую систему как «перемаркированный» экспорт. Помимо этого, Азербайджан играет ключевую роль в коридоре «Север – Юг», связывающем Россию с Ираном и Индией. Москва вкладывает в этот маршрут свыше миллиарда долларов, и инфраструктурная зависимость от Баку будет только нарастать. Эти проекты не только экономические, но и геополитические – они часть ответной стратегии России на её вытеснение из западных торговых и финансовых систем. Баку получает доходы от транзита и укрепляет своё региональное влияние. Также Азербайджан импортирует российские нефтепродукты для внутреннего потребления, продавая на внешнем рынке свою более качественную нефть.
Несмотря на эскалацию риторики и жёсткие шаги с обеих сторон, речь идёт не о стратегическом разрыве, а о переформатировании отношений. Баку демонстрирует, что больше не готов принимать московские решения как безальтернативные. Это конфликт за равноправие, а не за разрыв. Как отметил помощник президента Азербайджана Хикмет Гаджиев, происходящее – это «недоразумение», а не системный кризис.
Текущий кризис следует рассматривать не как начало геополитического развода, а как переходную фазу. Он отражает стремление Азербайджана стать уверенным региональным игроком, отстаивающим свои интересы, и попытки России адаптироваться к утрате былых позиций. Но интересы обеих сторон — от экономики до логистики — переплетены слишком плотно, чтобы позволить себе окончательный разрыв. Мы наблюдаем не крах отношений, а их переосмысление.
Полностью на CivilNet

Олеся Вартанян – эксперт по Южному Кавказу:
«Нагорный Карабах и крах российской миротворческой миссии: чему учат слабые мандаты и отсутствие гарантий».
Недавний провал российской миротворческой миссии на Южном Кавказе демонстрирует необходимость надежного мандата с международными гарантиями. Отсутствие таких гарантий ставит под угрозу любые договорённости — как это произошло с армянским анклавом Нагорного Карабаха, который вместе с крахом российской миссии фактически исчез с карты спустя два года после ввода войск.
Последние дни Нагорного Карабаха
Сентябрь 2023 года стал завершающим актом многолетнего конфликта в Карабахе. Формально регион всегда считался частью Азербайджана, но имел фактическую независимость и армянское большинство. Его судьба была решена в результате быстрой военной операции Азербайджана. Армянское население покинуло регион, российские миротворцы остались охранять брошенные дома.
Провал с самого начала
Миссия началась в 2020 году как часть соглашения о прекращении войны, в которой погибло более 7 000 человек. Однако мандат российской миссии был слабо проработан: указывались лишь численность войск, сроки и базовые условия. Не было ни международной поддержки, ни правовой основы, ни инструментов принуждения. В отличие от других операций, у миротворцев не было даже постоянной инфраструктуры — они жили в временных пластиковых укрытиях.
Одновременно росли подозрения, что Россия не заинтересована в защите армянского населения Карабаха: за два дня до вторжения в Украину президент Азербайджана подписал с Россией соглашение о стратегическом сотрудничестве, усилившее сомнения в нейтралитете Москвы.
Миссия без международного признания
Россия не добивалась международного мандата, проигнорировав ООН и ОБСЕ. Все происходило в рамках двусторонней дипломатии, в которой Баку отказался официально утвердить мандат российской миссии. Это окончательно подорвало легитимность миротворцев и сделало их заложниками политической конъюнктуры.
Паралич миссии и приоритеты Москвы
Россия активно контролировала информационное пространство, ограничив доступ иностранным журналистам. Однако даже собственные отчеты миротворцев показывали неэффективность их патрулей. На фоне войны в Украине ресурсы и внимание Москвы переключились, а Азербайджан, усилившись после победы в 2020 году, начал поэтапно возвращать контроль над регионом.
К концу 2022 года миссия утратила значительную часть функций: прекратились сопровождения фермеров, паломников, поставки гуманитарной помощи.
Блокада и финал
Осенью 2022 года Азербайджан перекрыл единственную дорогу из Карабаха в Армению, а российские миротворцы не вмешались. Девятимесячная блокада завершилась однодневной военной операцией, полностью вытеснившей армянское население.
После этого Москва обвинила Ереван, который пытался подключить Запад, но международные организации не имели полномочий вмешаться, так как не участвовали в формировании миссии. ЕС лишь направил гражданскую миссию в Армению после азербайджанской атаки в сентябре 2022 года.
Окончательный крах наступил в сентябре 2023 года, когда во время азербайджанского наступления погибли российские миротворцы, включая замкомандира. В отличие от 2008 года, когда гибель миротворцев привела к войне в Грузии, на этот раз Москва быстро приняла извинения от Баку и ушла. Через год у штаба миссии установили памятник погибшим, а последние российские войска покинули регион.
Уроки для будущих миротворческих миссий
История в Карабахе ясно показывает: мирные соглашения, даже если они подписаны сильными игроками, обречены на провал без международных гарантий и механизма их выполнения. Это предупреждение актуально не только для Южного Кавказа, но и для будущих договоренностей, включая Украину.
Без надежных гарантий мир становится иллюзией, а цена этой иллюзии — жизни, изгнание и затяжной конфликт.

Когда даже в «осуждающем заявлении» вынужден оправдываться перед партнерами.

Обзор ситуации в Украине по материалам Майкла Кофмана:
Несмотря на нарастающее наступление России, фронт не находится под угрозой обрушения, хотя появились опасные выступы. Основная угроза — утрата Украиной прежнего превосходства в дронах из-за адаптации РФ и масштабного развертывания российских БПЛА, включая подразделения «Рубикон». Они нарушают украинскую логистику и эффективно противодействуют украинским дронам с помощью волоконно-оптических дронов, работающих на глубине 20–25 км за линией фронта. уничтожении украинских позиций дронов и перехвате украинских БПЛА (разведывательных и тяжёлых мультикоптеров). В целом российские подразделения дронов стали более организованными.
Это не значит, что Украина утратила качественное превосходство в использовании дронов, но преимущество сократилось: российские силы продолжают адаптироваться, и Украине нужно искать способы сохранить лидерство.
Украина в 2024 году существенно усилила свои БПЛА-подразделения, что позволило компенсировать дефицит личного состава и технику. Дроны стали причиной большинства российских потерь на ближней дистанции (0–15 км), позволив ВСУ удерживать растянутый фронт, создавая зоны поражения. Однако РФ адаптируется: линии фронта всё чаще прорываются малыми штурмовыми группами, проникающими за первую линию, в том числе с использованием мотоциклов и багги.
Механизированные атаки стали редкостью из-за высоких потерь техники. Россия предпочитает экономить броню и полагаться на штурмовые группы и дроны. Артиллерия, несмотря на снижение роли, остаётся важной частью боевых действий, особенно в сочетании с минными полями и БПЛА.
Линии обороны ВСУ — это не сплошные окопы, а разреженные малые позиции с большим расстоянием между ними. Из-за постоянного наблюдения и угроз ротация невозможна: некоторые бойцы сидят на позициях по 90 дней. Украина не может удерживать открытые фортификации, предпочитая замаскированные точки в посадках и зданиях.
РФ по-прежнему испытывает трудности в реализации оперативных прорывов, но её постепенное продвижение может внезапно ускориться. Наибольшую угрозу представляют попытки окружения Покровска и Константиновки, а также давление на Запорожском направлении.
Украина сохраняет преимущество в использовании наземных дронов (UGV) для логистики и эвакуации, но нуждается в развитии инфраструктуры связи. Также остро стоит задача усиления дальнобойных средств поражения на 30–300 км, включая ракеты наземного базирования.
В оборонной сфере происходят организационные реформы: создаются корпуса «Восток» и «Север», замещающие громоздкие уровни ОТГ(оперативно-тактических группировок) и ТГ (тактических групп). Однако эффективность этих структур зависит от сокращения микро-менеджмента со стороны Генштаба.
Россия продолжает получать боеприпасы от КНДР и поддержку из Китая, но экономические проблемы и потери замедляют её мобилизационные планы.
Дроны остаются важнейшим элементом обороны Украины, но они не могут стабилизировать фронт в одиночку. Необходима комбинация высокотехнологичных и доступных решений, дальнобойного оружия, западной поддержки, военных реформ и инвестиций в оборонную промышленность.

Новое исследование Центра по противодействию цифровой ненависти (Center for Countering Digital Hate) выявило тревожную тенденцию: во время стихийных бедствий алгоритмы социальных сетей массово усиливают распространение дезинформации в ущерб жизненно важной информации для населения.
Американская НПО проанализировала 300 вирусных публикаций на Facebook, YouTube, X и Instagram во время наводнений в Техасе (июль 2025 года) и лесных пожаров в Лос-Анджелесе (январь 2025 года). Вывод однозначен: ложные сведения доминируют в цифровом пространстве.
Характерный пример: во время техасских наводнений подкастер Чарли Кёрк утверждал, что причиной стала «искусственная модификация облаков». Этот контент получил широкое распространение, вытеснив официальную информацию.
«Суперраспространители» ложных заявлений и теорий заговора в Интернете, такие как Алекс Джонс, получают больше просмотров, чем официальная информация, во время экстремальных погодных явлений, таких как лесные пожары в Лос-Анджелесе.
Ложные заявления Алекса Джонса о лесных пожарах в Лос-Анджелесе собрали 408 миллионов просмотров на сайте X — больше, чем суммарное количество просмотров постов 10 крупнейших новостных агентств и 10 ключевых агентств по чрезвычайным ситуациям.
По словам директора CCDH, платформы несут огромную ответственность. Они поощряют определённые аккаунты, платя за вирусный контент, тем самым создавая «экономику, основанную на дезинформации».
Прибыль ставится выше правды и общественной безопасности.
Модерация почти отсутствует: лишь 2% публикаций на Facebook и Instagram, признанных в исследовании вводящими в заблуждение, были подвергнуты фактчекингу или отмечены пометками сообщества. Это ничтожный показатель на фоне масштабов проблемы.
Такая дезинформация создаёт двойную угрозу: она препятствует доступу к критически важной информации во время ЧС и подрывает общественное понимание климатических изменений и их последствий.
В условиях учащающихся экстремальных погодных явлений становится всё более необходимым пересмотреть ответственность цифровых платформ. Жизни граждан не должны приноситься в жертву ради охвата и вирусного контента.

Главный директор по энергетическому направлению российского Института энергетики и финансов Алексей Громов о значимости Азербайджана для российского ТЭК и почему взаимовыгодное для обеих сторон сотрудничество оказывается для России намного важнее:
После потери европейского газового рынка ключевыми внешними партнёрами России в энергетике остались лишь Китай – через «Силу Сибири» – и Азербайджан. Последний сегодня играет стратегическую роль как транзитный и политический мост в Южную Азию, на Ближний Восток и в Турцию.
Именно через Азербайджан Россия может опосредованно сохранить присутствие на европейском рынке благодаря системе TANAP, которая подключена к Южному газовому коридору. Даже если Европа окончательно откажется от российского газа после 2027 года, этот маршрут остаётся одним из немногих доступных обходных каналов.
Партнёрство с Азербайджаном также открывает возможности для углубления кооперации с Ираном: поставки нефтепродуктов через Каспий, логистика через азербайджанские территориальные воды, проекты по строительству танкеров и согласованные энергетические схемы. Всё это делает Баку важным звеном в попытках Москвы диверсифицировать внешнеэкономические связи в условиях санкционного давления.
На этом фоне текущее обострение российско-азербайджанских отношений вызывает обоснованные опасения. Любое резкое ухудшение может обернуться не только дипломатическим кризисом, но и ослаблением долгосрочного энергетического взаимодействия.
Для России энергетика, особенно газовая отрасль, остаётся самой чувствительной сферой. До 2022 года Азербайджан не рассматривался как приоритетное направление для внешней энергетической стратегии России, то сегодня ситуация изменилась. В условиях изоляции и ограниченного доступа к рынкам, такие партнёры как Баку приобретают критическую важность.
Азербайджан также извлекает прямые выгоды: в 2024 году он закупил 1,53 млн тонн российской нефти Urals для внутреннего потребления, что позволило высвободить собственную премиальную нефть Azeri Light для экспорта. Это очевидное экономическое преимущество, которое также следует учитывать при выстраивании риторики с обеих сторон.
Таким образом, потенциальный разрыв или даже понижение уровня отношений – с «помидорными санкциями» и запретами – может принести краткосрочное удовлетворение, но обернётся стратегическими потерями.
Сегодня Азербайджан —важный элемент российской региональной политики, логистики и энергетического выживания.
Поэтому и МИД РФ действует осторожно, тщательно подбирая формулировки, в расчёте на сдержанность и взаимопонимание.

​​С Сергеем Шахвердяном, функционером арцахского «Дашнакцутюн», имеются множество политических разногласий по некоторым вопросам.
В данном случае можно с ним только согласиться.
Зачем нам российские макароны и печенье. Оставили бы у себя, может еще Саратову пригодятся.