Blog

Отзыв Кристины Квин из Еревана, как справедливо отмечает эксперт Сурен Саркисян, вписывается в общую картину кадровой ротации администрации Дональда Трампа. Важно понимать контекст: администрация отзывает десятки дипломатов, назначенных при Джо Байдене, что является стандартной практикой при смене власти. В этом смысле Армения не стала исключением или объектом особого внимания. Она остается «дипломатическим направлением», где традиционно работают высокопоставленные карьерные сотрудники Госдепартамента, а не политические назначенцы.

Однако ключевой вопрос даже не в отзыве, а в предстоящей долгой паузе. Прогноз о том, что нового посла утвердят не ранее апреля-мая 2026 года, раскрывает главную проблему — чрезвычайную громоздкость американской системы утверждения послов. Сенат США с его правом вето превращает каждое назначение в политическое поле битвы. Исторические прецеденты, приведенные экспертом — блокировка Ричарда Хогланда или отказ Сената утвердить Мэтью Брайзу в Баку, — красноречиво говорят о том, что судьба посла в Армении может решаться не в Ереване или Вашингтоне, а в кабинетах сенаторов, чьи интересы и лоббистские связи могут быть весьма далеки от реалий Южного Кавказа.
Факт, который должен заставить задуматься: после отъезда Квин на всем Южном Кавказе не останется ни одного американского посла. Эта дипломатическая пауза происходит в регионе, где идут активные процессы переустройства, где Россия, Иран, Турция, ЕС и Китай не теряют времени даром. Пустующие резиденции в Ереване, Тбилиси и Баку — это не просто вакансии. Это пространство, которое может быть заполнено активностью других игроков или же свидетельствовать о временном смещении приоритетов США в сторону других точек планеты, где вакансий также более 40%.
Параллельно возникает вопрос и об эффективности дипломатии самой Армении в Вашингтоне. Оценка эксперта о том, что за три месяца работы нового посла Нарека Мкртчяна «не видно осязаемых результатов», звучит как тревожный звоночек. Протокольная встреча с Трампом — необходимая, но сугубо формальная процедура. Куда важнее интенсивная, непубличная работа с конгрессменами, экспертами, лоббистскими группами и, что крайне важно, с консолидированной армянской диаспорой.
Таким образом, складывается ситуация двойного ожидания. США входят в период длительной бюрократической процедуры по замещению ключевых дипломатических постов, что объективно снижает интенсивность диалога на высоком уровне. В это же время армянская дипломатия, судя по первым оценкам, пока не демонстрирует прорывной активности, способной компенсировать эту паузу и эффективно продвигать национальные интересы в сложнейшей американской политической системе.
Грядущие полтора года станут испытанием на прочность для армяно-американских отношений. Смогут ли технические сотрудники посольств поддерживать динамику в отсутствие послов? Сумеет ли Ереван выстроить тактику, которая превратит время ожидания в возможность для тонкой настройки своих аргументов для будущего посла и американского политикума? Ответы на эти вопросы во многом определят то, будет ли новый посол США в 2026 году начинать работу с чистого листа или получит в наследство хорошо выстроенную и понятную повестку. Пока же и в Ереване, и в Вашингтоне наступает время дипломатии тишины, за которой может скрываться как потеря темпа, так и подготовка к новому этапу.