Виктор Михайлович Васнецов — один из крупнейших русских художников конца XIX — начала XX века, создатель особого «национального стиля» в живописи. Его творчество соединило в себе реализм, эпос и символизм, став художественным воплощением русской истории, сказки и веры.
Виктор Васнецов родился пятнадцатого мая, в год 1848-й от Рождества Христова, в глухом вятском селе Лопьял, затерянном среди рек, борков и тихих кладбищенских колоколен. Род его был древний, священнический, и, кажется, сам воздух над их домом был пропитан запахом ладана и старинных иконных красок.
С самого детства он знал: над каждым человеком стоит невидимая кисть, и ею Бог пишет судьбу. Его братья учили грамоту и богословие, а он всё чаще поглядывал не в книги, а в небеса — в эти огромные полотна света и тьмы, где мерцают звёзды, будто таинственные глаза неведомых существ.
Духовное училище он окончил исправно, но семинария — увы! — не стала его Голгофой. С благословения отца, несказанно мудрого, Виктор отправился в Петербург — туда, где под серыми небесами шумела Академия художеств, где сквозняки гремели по коридорам, как вдохновение.
Там началось его странное служение — не у алтаря, а перед мольбертом. Он писал не только красками, но и сердцем, и в каждой линии его кисти слышался отголосок молитвы. Так из сына священника родился художник, чья палитра вобрала в себя всю русскую душу — со светом её, с мраком и с бесконечной тоской по небесному.
#Васнецов
Виктор Васнецов родился пятнадцатого мая, в год 1848-й от Рождества Христова, в глухом вятском селе Лопьял, затерянном среди рек, борков и тихих кладбищенских колоколен. Род его был древний, священнический, и, кажется, сам воздух над их домом был пропитан запахом ладана и старинных иконных красок.
С самого детства он знал: над каждым человеком стоит невидимая кисть, и ею Бог пишет судьбу. Его братья учили грамоту и богословие, а он всё чаще поглядывал не в книги, а в небеса — в эти огромные полотна света и тьмы, где мерцают звёзды, будто таинственные глаза неведомых существ.
Духовное училище он окончил исправно, но семинария — увы! — не стала его Голгофой. С благословения отца, несказанно мудрого, Виктор отправился в Петербург — туда, где под серыми небесами шумела Академия художеств, где сквозняки гремели по коридорам, как вдохновение.
Там началось его странное служение — не у алтаря, а перед мольбертом. Он писал не только красками, но и сердцем, и в каждой линии его кисти слышался отголосок молитвы. Так из сына священника родился художник, чья палитра вобрала в себя всю русскую душу — со светом её, с мраком и с бесконечной тоской по небесному.
#Васнецов
Թողնել պատասխան